Оборотень - [46]

— Ты чего такая? — тревожно спросила мама. — В колледже что-то не то?

— Да нет! Все хорошо! Отметили. Через пару дней собираю вещи и еду заселяться в общежитие.

— Ну хорошо. А что так долго?

— Гуляли с Картиной и с другими ребятами, — нагло вру. Раз решила, что звонил Джэксон, значит не видела наш сыр-бор на улице.

— Уже гулянки? — усмехнулась. — Еще и пару не отсидела. Молодежь!

— Мам, я устала. Давай завтра все расскажу? — уже не оборачиваясь, топаю к себе.

— Как скажешь…

Комок засел в горле, все внутри дрожит. Голова кругом, пол то проваливается, то пружинит, еле удерживаюсь на ногах. Что происходит? Состояние, словно на передозировке успокоительных.

Пытаюсь вспомнить менструальный цикл, не помню ни первый, ни последний день. Никогда не следила за этим, то ли начало месяца, то ли конец? Что тут гадать, нужно просто проверить!

У мамы где-то, когда-то валялся тест на беременность. Только вот это было год назад, я ещё тогда все надеялась, что у меня появится братик или сестренка. Но тест так и оставался неиспользованным. Как ни странно, это оказались первые симптомы раннего климакса. И на день рождения, вытряхивая ее личные вещи, снова наткнулась на него.

Быстро перебираю ее вещи, стараюсь не шуметь, но, как назло, все валится из рук. Пара минут активного поиска, и он у меня в руках.

— Вот черт! — он просрочен, как год уже.

И вот что она его не выкинула? Кручу в руках и понять не могу, что мне дальше делать? Может, он не утратил свою способность определять положение? Закроем глаза на срок и рискнем, все равно ничего не теряем!

Захожу в ванную. Трясущимися руками провожу нехитрую процедуру. Кладу на машинку и не могу оторвать глаз от теста. Первая полоска проявилась моментально, вторую не наблюдаю. Топчусь и мучаюсь в размышлениях. Либо я не беременна, и Джэксон просто сыграл на нервах в очередной раз, либо тест не сработал.

Скидываю вещи и встаю под прохладный душ. Вода течет по телу, а легче не становится. Смывает усталость, а внутри как было больно, так и остается. Каждый вздох отдается покалыванием в груди.

Обтираюсь полотенцем, надеваю чистые стринги, еле ноги поднимаются. Натягиваю свою любимую широкую майку, насухо вытираю волосы. Несвежие вещи, которые сняла с себя, собираю и закидываю в стиралку. Поднимаю глаза на тест, который оставила на машинке — две полоски!

— Черт! Черт! Черт! — хватаю его в безумии и страхе.

Начинаю искать, как бы его выкинуть так, чтоб мама ничего не заподозрила? Нахожу полиэтиленовый черный пакет, заворачиваю в три раза — намертво, что не раскрутишь и кидаю под низ мусора. А чтоб наверняка, нужно будет самой выкинуть мусор завтра.

И к чему вся эта конспирация? И как долго смогу все это утаивать? А как же учеба моя? А как же новая жизнь без родителей?

Смотрю на папин станок, мысли негативные прыгают в голове. Вытаскиваю лезвие и смотрю на него, слезы текут по щекам. Да что со мной такое? Я не могу! Но что я буду делать? Как мне смотреть в глаза родителям? Как бы сейчас ни ненавидела отца, а он оказался прав насчет меня!

Сжимаю лезвие в руке и захожу к себе в комнату. Не могу успокоиться, слезы текут, еле перевожу дыхание. На столе, не уставая, вибрирует мобильный — входящий Джэксон. На душе еще противнее, снова делаю ему больно.

Не важно, как он понял о моем положении. Какого ему сейчас? Узнать, что та, которую он любит, спала с другим, да еще и беременна, пусть даже на тот момент мы не были вместе.

Не смогу больше смотреть в его глаза, не смогу больше улыбаться, шутить и обнимать. Не хочу жить, не хочу ловить на себе презрительные взгляды.

— Не звони, пожалуйста, — ставлю телефон на бесшумный режим. — Я снова пристрастилась к тебе. И на этот раз, казалось бы, повезло. Ты шагнул ко мне, раскрыл свои чувства, а что сделала я?! — не могу проглотить комок.

Смотрю на мигающий экран телефона, на имя, которое стало таким дорогим. Разжимаю ладонь, кровь просачивается сквозь незначительные порезы — совсем не больно. Сердце сжимается в груди, и все равно страшно. Хочу жить, но не так! Хочу любить, но не могу! Не хочу этого ребенка! Не хочу от того, кто может так просто взять и бросить!

— За что такая судьба? Согласна с собой, сама виновата! Но в чем виноват Джэксон? В том, что просто любит? Я не достойна его, мне нужно исчезнуть из его жизни. Он еще полюбит нормальную, без изъянов. Без… — захлебываюсь слезами.

От злости сжимаю сильнее ладонь, лезвие врезается сильнее. Но эта боль незначительна по сравнению с той, которая прожигает в груди все насквозь.

— Прощай, — отчаянно вздыхаю.

Беру лезвие по удобнее, затаив дыхание, смотрю на спрятавшиеся вены. Чем глубже, тем вероятнее, что кровь не свернется.

Сжимаю ладонь в кулак, другой рукой уже собираюсь давить на тонкую кожу.

— Эмили! — хлопнула дверца от окна, ударяясь.

— Джексон? — подскочила со страху. — Что ты здесь делаешь? — быстро спрятала лезвие, зажав в ладони.

— Какого черта ты не отвечаешь на звонки? — легко влез в окно.

— Я… — теряюсь.

Быстро подскакиваю к двери и запираю на щеколду. На всякий случай, если мама решит навестить среди ночи.

— Я спать собиралась, — прячу руку за спину. — Тебе не нужно было приходить! — пытаюсь говорить спокойно и убедительно.