Оборотень - [21]

— Ты идешь или нет? — открывает мою дверь.

Молча иду за ним, уже боюсь что-то сказать. Не пойму, что с ним такое, что ни скажи, на всё реагирует спонтанно.

Занимаем столик у окна, солнце уже садится. Персонал приветливо здоровается, не обманул, они его уже здесь знают.

— Вам как обычно? — мило улыбается официантка. — А девушка что будет? — переводит взгляд на меня.

Только я хотела рот открыть, просто спросить, что она мне может предложить, но не тут-то было!

— Так! Нам пиццу ассорти, побольше грибов! — уточнил хищник. — Зеленый чай и капучино! — прищурил взгляд, будто угадывает мои мысли. — Двойной капучино с густой кремовой пенкой и шоколадный торт с глазурью темного шоколада, — от одного названия десерта текут слюни.

— Ага, — записывает девушка.

Смотрю на него и не могу поверить, что он мне даже не дал рот открыть. Хотя что я возмущаюсь, я же не на свидании с ним. Кто знает, может мы видимся в последний раз? Это даже к лучшему, иметь друга-психиатра не к добру. Вдруг в голову что стукнет, снова будут окружать белые стены с решетками на окнах.

— Я что-то упустил? — смотрит на меня и улыбается.

— Не пью зеленый чай и особенно двойной капучино! — нагнулась над столом и тихо прошептала ему.

— Не пьешь? — удивленно приподнял брови. — Тогда нам зеленый чай и апельсиновый фреш и, если можно, то побыстрее, — вежливо попросил девушку.

— Конечно! — быстро удалилась.

— И с каких пор ты перестала любить капучино? — вздергивает деловито бровь.

— Не перестала, — откидываюсь на спинку стула.

— Ясно, это был камень в мой огород! — тоже откидывается на спинку стула и пронзает хитрым взглядом.

— Это был булыжник, мистер Ливертон!

— Эх, Эмили, — отчаянно вздохнул.

— Да, да, нужно было меня просто посадить на автобус, — тоже отчаянно вздохнула.

— Пожалуйста, — девушка с подносом в руке, выкладывает еду на столик. — Приятного аппетита.

— Спасибо большое, — прям сама вежливость.

Смотрю на него, так хочется сказать: «Не нужно таять перед ним, он далеко не такой милый, как вам кажется».

— Эмили, дырку сейчас протрешь на мне! — принялся за еду. — Ешь давай! Опаздываем!

— Приятного аппетита, — тихо шепнула и принялась сначала опустошать бокал с фрешем.

Я смотрела в окно и медленно жевала, не смотря на то, что Джэксон всё куда-то опаздывал. Меня не покидали мысли о том, как меня встретят родители? Смогу ли я с ними быть, как раньше, делится секретами с мамой или смеяться над глупыми шутками отца?

— Девушка, счет, пожалуйста! — Джэксон наелся. — И заверните нам это с собой, — указал на оставшуюся пиццу. — В машине доешь! — встает из-за стола. — Пора уже!

— Не нужно ничего заворачивать! Я не хочу больше! — зашагала вперед мимо него, направляясь к машине.

Села и снова откинула голову на спинку, закрывая глаза. С каждой минутой я приближалась к дому, и становилось невыносимо больно. Предали меня родные родители, самые близкие люди, а я переживаю, как смотреть им в глаза? Что им сказать и как вести себя?

— Эмили, всё хорошо? — Джэксон сел в машину.

— Ага, — кивнула головой, не смотря на него.

Он не стал допытываться, как это делал в больнице. Может, это тогда было связано с профессиональной деятельностью?

— Тогда погнали дальше, — выжал педаль газа, снова понеслись на скорости.

Целых полчаса гнал машину, как сумасшедший, словно мы участвуем в заезде. Сижу напряженно, не могу расслабиться. Понимаю, как хорошо, что большую часть времени в дороге я спала.

На каждом повороте кажется, что сейчас слетим с дороги в пропасть. Дыхание замирает, сердце стучит, как бешеное. Когда же мы уже доедем?

Неожиданно сбавляет скорость и съезжает с дороги. Останавливается у подножья скалы. Зачем? Солнце почти село, но ещё светло.

— Эмили, скорее! — быстро глушит машину и выходит из машины.

— Что? Куда? — послушно быстро выхожу из машины.

Смотрю на его возбужденный вид, холодок в душе. Остановился у какой-то горы, ни одной души вокруг и темнеет. Что происходит?

— Увидишь! — схватил за руку и потащил куда-то.

Ведет быстро по какой-то каменистой тропинке верх. Спотыкаюсь, еле успеваю за ним. Становится дышать тяжело, давно столько не ходила и так быстро.

— Куда мы идем? — задыхаясь. — Я больше не могу!

— Имей терпение! — прибавляет шаг. — Почти дошли, — тянет сильнее.

Крутая дорожка вверх, обросшая невысокими деревьями и кустарниками. Ничего другого не вижу, кроме спины Джэксона и собственных ног.

— Дошли! — довольно улыбнулся, поворачиваясь ко мне. — Успели!

Из темноты выходит на свет, на вершину горы. Солнце ещё не село за горизонт, освещает вершины холмов, лес и пригородный поселок, в котором я живу. Я почти дома.

— Иди сюда, — тянет меня за руку к краю.

Медленно шагаю к нему и не могу оторвать глаза с заката. Солнце медленно садиться за горизонт, небо переливается желтым и оранжевым.

Джэксон садиться на край и тянет меня за руку сесть тоже. В душе холодок, высоко и крутой обрыв.

— Не бойся, я не дам упасть! — смеется.

— Легко сказать, — усмехаюсь.

Медленно сажусь на край и спускаю ноги, ветерок продувает меня насквозь. Джэксон отпускает руку и садиться сзади меня, что меня немного взволновало. Слишком уж тесно вторгается в личное пространство, хотя сама обнимала его ночью, когда было страшно. Сама дала повод, теперь не знаю, как на это реагировать?