Оборона Вердена - [12]

Распределить войска на правом берегу реки, где 1 и 2 марта группы Гильомa и Бальфурье выдержали сильный напор врага, направленный на высоту Пуавр и деревню Дуомон, - оказалось делом весьма трудным. Повсюду войска в соответствии с полученными указаниями удерживали занятое ими положение, но их сопротивление на заранее намеченном фронте было таким же чудом ловкости, как удержание равновесия на туго натянутой веревке. Столь сильно поколебленный фасад нашего здания мог ежеминутно треснуть, и благоразумие требовало его подпереть. Вследствие этого я решил позади упомянутой уже "позиции сопротивления" на обоих берегах реки организовать "позицию заграждения" на линии Авокур, форт Map, северо-восточная окраина Вердена и форт Розелье.

С другой стороны, было чрезвычайно важно, чтобы происшествия, подобные оставлению форта Дуомон 25 февраля, больше не повторялись. С 5 по 10 марта командующие полосами обороны получили по этому поводу подробные указания: каждый форт должен был иметь своего собственного командира и специальный гарнизон, сменять который следовало как можно реже; каждый фронт должен быть снабжен на срок до 15 дней продовольствием и боевыми припасами; гарнизонам должны быть даны точные инструкции, согласно которым форт не мог быть эвакуирован или сдан неприятелю даже в случае полного его окружения. Таким образом, форты становились основными опорными пунктами сопротивления и остовом обороны, а превосходная сеть связи, которая соединяла их друг с другом, должна была облегчить работу командования.

Что касается артиллерии, то ген. Базелеру, (командовавшему левобережной полосой обороны, было предложено расположить его батареи фронтом на северо-восток так, чтобы они, хотя бы в небольшом числе, но с хороших позиций, могли встретить своим огнем артиллерию, которую немцы подтягивали к своей пехоте на правом берегу реки.

Чтобы в еще большей степени усилить это мероприятие, я но переставал стимулировать активность артиллерии. Когда делегаты связи армейских корпусов, прибывавшие ежедневно для доклада ко мне в Суйи, начинали подробно рассказывать о сражениях, происходивших на соответственных фронтах, я всегда прерывал их вопросом: "Что делают ваши батареи? Мы после поговорим о прочих деталях". Вначале ответы были сбивчивы... Но затем мое беспокойство и опасения передались заинтересованным штабам, в докладах которых вскоре можно было отметить заметный прогресс. Согласно моим указаниям наша артиллерия начала активно действовать сосредоточенным огнем, в результате чего появилась возможность проведения серьезных операций. Я постоянно повторял:

"Необходимо, чтобы артиллерия создавала своей пехоте впечатление, что она ее всегда поддерживает и что над ней никто не доминирует".

Тем временем армия, сосредоточенная в единственном выступе фронта, рисковала целиком погибнуть, если бы обстреливание ее центра и путей сообщения стало более интенсивным. Нужно было удержать мощные батареи противника на достаточном удалении, чтобы избежать этого риска, но добиться такого результата можно было лишь при значительном подкреплении наших материальных средств, а артиллерия противника все еще оставалась значительно сильнее нашей. В Вердене дома рушились под снарядами и в еще большей степени гибли от пожаров; в казармах войска и органы командования несли большие потери. Только прекрасные подвальные помещения могли служить хорошими убежищами для органов снабжения войск. Подъездные пути, ведшие к городу и к предместью Регре, куда прибывали подкрепления, продовольствие и материальная часть, беспрестанно обстреливались германской тяжелой артиллерией и авиацией.

Проблема сообщений

К перекрестку Регре - Верден - передовой базе снабжения армии подходили с тыла четыре пути:

1) железная дорога из Коммерсии, проходившая вдоль р. Маас; она была непригодна для пользования, потому что проходила через Сен-Миель, находившийся в руках противника;

2) железная дорога от Сен-Менеульд и Клермон-ан-Аргонн; по ней можно было перевозить только часть инженерного имущества, так как на линии Обревиль она часто разрушалась снарядами;

3) узкоколейная железная дорога, названная "Маасской", которая служила для перевозки продовольствия и части материального снабжения;

4) шоссейная дорога местного значения из Бар-ле-Дюк, но которой беспрерывно двигались автомобильные колонны, подвозившие войска и боевые припасы для ведения операций; эта дорога, находившаяся в ведении автомобильной "комиссии регулирования", была разделена на шесть "участков"; во главе каждого из участков находился офицер, ответственный за движение и располагавший отрядами жандармерии (prevote) на основных перекрестках; функционировала служба "регулирования" (un "pilotage") для пропуска, колонн войск в промежутках между обозами.

Когда 28 февраля началась оттепель, эта дорога стала непроходимой. Надо было немедленно найти способ привести ее в хорошее состояние, - это было вопросом жизни и смерти для 2-й армии. Так как мы не могли брать материалы издалека, что потребовало бы много времени и усложнило бы проблему транспорта, я воспользовался между Бар-ле-Дюк и Верденом большим количеством каменоломен, которые гражданские и территориальные бригады начали сейчас же разрабатывать. Другие бригады, распределенные между шестью участками, неустанно разбрасывали по шоссе материал, прибывавший из каменоломен; вереница грузовиков производила своими колесами работу катков. В конце концов мы восторжествовали над оттепелью благодаря самоотверженной работе всего состава дорожной службы армии. Но мы были поставлены перед другим кризисом - покрышки колес грузовиков разрывались на камнях, недостаточно глубоко вдавленных, а моторы сильно портились. Управление военных сообщений проявило необыкновенное усердие и изумительную изобретательность: автомобильные парки в Бар-ле-Дюк и Труа быстро улучшили свое техническое оснащение; гидравлические прессы работали день и ночь; добились изготовления запасных частей; поставили на ноги ремонтные отделения; грузовики могли следовать по дороге друг за другом через каждые 14 секунд.