Оборона Одессы, 1941. Первая битва за Черное море - [131]

[396].

Бой за Старую Дофиновку был не менее тяжелым, взять ее, так же как и Чебанку, не удавалось в течение нескольких часов. Командир батальона старший лейтенант Матвиенко получил под селом третье за день ранение, но продолжал руководить боем совместно с военкомом Слесаревым. Матвиенко, как и под Григорьевкой, попытался обойти Старую Дофиновку с фланга, но сделать это не удалось. Отличившийся при захвате румынских пушек под Григорьевкой разведчик краснофлотец Петренко погиб, пытаясь выяснить возможность обходного маневра. Все обстоятельства его гибели так и остались неизвестными. После того как Старая Дофиновка наконец была захвачена, его нашли недалеко от села лежащим за ручным пулеметом. Перед его позицией лежало несколько трупов румынских солдат, которых противник уже не успел унести. С наступлением темноты румыны начали отход из обеих Дофиновок. Десантники заняли оба населенных пункта, выполнив тем самым свою задачу. Высадившемуся у Григорьевки полку оставалось соединиться с частями ООР, что и произошло на рассвете следующего дня.

Несмотря на потерю управления полком его командиром и неумение вести пехотный бой, моряки дрались с огромной самоотверженностью. Их доблесть отмечена во всех донесениях, хотя при этом отмечалось, что «пренебрежение к основным требованиям и незнание тактики пехоты (не только не окапывались. А вообще не ложились и не применялись к местности) были излишние — ненужные потери»[397].

Однако в целом эффективность действий 3-го морского полка оказалась значительно ниже возможной из-за низкого уровня подготовки личного состава, о чем и докладывал в штаб ООР командир 421 СД полковник Коченов, отнесшийся к полку, который по окончанию операции влили в его дивизию, крайне негативно:

«Полк понес потери до 400 человек. Считаю, что при таком положении он не в состоянии оборонять порученный ему участок, и считаю необходимо немедленно отвести его в тыл, организовать и только после этого ввести в бой, для чего прошу 54 СП оставить на месте и оставить на месте 716 СП.

(В) противном случае противник снова может со стороны Чабанка прорваться на Ново-Дофиновка, Фонтанка и выйти в тыл частям дивизии… Я считаю, что для организации и приведения в порядок этого полка требуется не менее 2 дней с отходом в тыл… Я еще раз докладываю, что без организации этого полка он не боеспособен».

После выхода полка в полосу действия 421-й СД в командование полком вступил подполковник Затылкин.

Задача, поставленная перед полком, была выполнена, несмотря на все трудности, выпавшие на его долю, хотя и ценой излишних потерь. Вина самих моряков в этих потерях минимальна — они как и многие другие морские отряды, сражались самоотверженно. Однако спешка в формировании полка и просчеты в его подготовке привели к излишним потерям в ходе десантной операции. Росту потерь способствовала и высадка без участия отряда высадочных средств, во время которой полк потерял до половины своих станковых пулеметов[398].

Некоторая завышенность требований командующего ООР Жукова и выбранное слишком далеко от линии фронта место высадки десанта привели к тому, что он не смог ударить в тыл укрепленному узлу сопротивления у Фонтанки. Но за день бойцы полка после потерь, понесенных при высадке, не имея достаточного количества пулеметов и минометов, прошли с боями 10 км, заняли 3 населенных пункта, дезорганизовали тылы 13-й пехотной дивизии и отвлекли часть ее сил от переднего края. Они внесли свой вклад в успех операции. Румынские части, зная что в тылу у них действует десант, вынуждены были отходить не на восток, а на север, что значительно увеличило их потери.

Десант поддерживают огнем (22 сентября)

С рассветом оставленные для огневой поддержки десанта эсминцы, канонерская лодка «Красная Грузия» и морские охотники повели огонь по заявкам с берега. До часу дня корабли без помех работали по донесениям корректировочных постов. Правда, огонь эсминцев был не всегда точным, особенно на максимальных дистанциях. В течение дня командование 157-й дивизии сообщало в штаб Приморской армии, что «эсминцы задевают огнем наш правый фланг»[399]. Командование Приморской армии также докладывало в штаб ООР о том, что «десантные суда своим артогнем задевают правый фланг 157 СД»[400].

Эсминец «Беспощадный» действовал в интересах 133-го полка 421-й СД, наступавшего в направлении Вапнярки. Усиленный корректировочный пост с эсминца в составе 5 матросов под командованием лейтенанта Клименко выдвинулся на возвышенность перед кукурузным полем, левее которого находилась дамба, по которой перебрасывалась румынская техника, являвшаяся основной целью для эсминца.

Не успев развернуться на высоте, корпост попал под минометный обстрел. Переждав его, матросы, на время укрытые от противника усилившимся дождем, отрыли окоп, установили станковый пулемет на случай попытки захвата противником и замаскировали позицию ветками.

Когда дождь несколько стих, в бинокль стало видно, что на кукурузном поле противник накапливается для атаки. Румыны, опять заметившие после улучшения видимости движение на высоте, снова открыли по ней огонь, теперь из пулемета. Клименко использовал румынский пулемет в качестве пристрелочного ориентира и первые координаты дал на него.