Обольщение - [60]
– Не все так думают.
– Остальные хранители знают?
– Нет. И это не их чертово дело.
Изадора приняла его позицию.
– Тогда кто?
– Отец был не в восторге от моих фокусов.
Впервые она слышала, чтобы Деметрий говорил о семье. Хоть малая ее часть и сочла странным, что он так внезапно перед ней открылся, Изадора не преминула этим воспользоваться.
– Он не обладал тем же даром?
Аргонавт хмыкнул.
– Нет. Акрисий ненавидел все, что связано с ведьмовством.
– Даже учитывая, что Медея была его предком?
– Из-за того, что Медея была его предком.
Эта странность поразила Изу.
– Почему?
Деметрий пожал плечами, глядя в огонь.
– Потому что Гера обманом заставила Ясона влюбиться в Медею. Она оказалась одной из первых в череде проклятий суженых. И когда в конце он понял, что его одурачили, то ушел, и женщина погубила его. Из злобы и мести убила их детей. Всех, кроме одного, которому удалось сбежать.
Иза слышала эту легенду. Знала, какой ужасный конец постиг Ясона.
– Но без нее твоего отца бы не существовало.
– Неважно. Он считал, что без нее потомство Ясона было бы сильнее.
– А как считаешь ты?
Деметрий вытянул руки ладонями вниз и посмотрел на отметки аргонавтов на предплечьях.
– Я считаю, что из-за нее проклят дважды.
Язвительная честность вызывала беспокойство, но, как бы ни хотелось принцессе узнать о предках собеседника, еще больше ее интересовала его нынешняя семья.
– Что сделал твой отец? Когда узнал, что ты обладаешь даром?
– Взбесился. Запретил мне зажигать свечи мановением руки и читать заклинания, сделавшие волосы экономки фиолетовыми.
Принцесса улыбнулась, представив себе те события.
– А когда я не послушался, использовал на мне триа мастигио.
Изадора нахмурилась.
– Что это?
– Короткий кнут, примерно такой длины. – Деметрий развел руки где-то сантиметров на шестьдесят. – К его ручке крепятся три полоски кожи с зазубринами на концах.
Изадору замутило.
– Он тебя бил?
– Я сам нарвался.
– Потому что устраивал жалкие фокусы для слуг?
Аргонавт вновь пожал плечами.
– Он велел мне прекратить, а я не послушался.
Принцесса обвела взглядом его обнаженную грудь, отсвечивающую золотом в пламени костра. Заметила на груди и спине шрамы от битв и драк. Но ничто не указывало, что его били.
– Где?
– Там, где никто никогда не увидит.
Она обдумала сказанное, глядя на ноги воина, скрытые потрепанными брюками, и представила себе совершенство мышц, обезображенное чужой рукой. Деметрий говорил так спокойно, словно обсуждал погоду, но от Изадоры не укрылось под этой маской отвращение к тому, что с ним сделали. И горькая ненависть к отцу, который должен был любить ребенка, но не любил.
– А где была твоя мать?
Он вновь пожал плечами и продолжил подбрасывать уголь.
– Не знаю. Они не были женаты. По словам отца, однажды ночью мать его соблазнила, а я стал нежеланным результатом. Потом, после моего рождения, она бросила меня с ним, и, поскольку я носил метки аргонавтов, ему пришлось по обязанности меня учить.
Не любить. Иза слышала в словах Деметрия грустную правду.
– У тебя есть еще братья или сестры?
– Да. Брат. Но он вырос в человеческом мире. И мы не слишком близки.
– В человеческом мире? Где?
Деметрий пожал плечами и откинулся назад.
– Ближе, чем ты думаешь.
Ей хотелось спросить больше, но жесткость его слов показала, что аргонавт не настроен открывать этот ящик кошмаров, по крайней мере, пока, и принцесса не стала давить.
Вместо этого она заметила:
– Деметрий, он ужасно с тобой поступил.
– Почему? Тебе не понравились мои фокусы, когда ты впервые их увидела.
– Это было до того, как я тебя узнала.
– Ты и сейчас меня не знаешь.
Его низкий голос вызвал покалывание в груди Изы.
– Хотя я ему отплатил, – безразличным тоном продолжил арголеец. – Мы были в человеческом мире. Это произошло во время моих тренировок. Однажды мы отделились от других аргонавтов, и на нас напала стая демонов. Их было намного больше. Акрисий приказал наложить на нас заклятие невидимости. Я отказался. В конце концов, я не должен был этого делать. – Деметрий уставился в огонь и сдержанно продолжил: – Это последнее, что он мне приказал.
У Изы засосало под ложечкой. Она услышала несказанное: он видел смерть своего отца. Мог ли Деметрий предотвратить это? Сколько лет ему исполнилось к тому моменту? Тридцать? Сорок? Будь она на его месте, подвергнись столь долгому надругательству, скорее всего, поступила бы точно так же.
Хотя в голове стучали вопросы, Изадора заметила кое-что еще. Деметрий то и дело бросал на нее взгляд, изучая реакцию, проверяя, не шокировал ли ее. Словно хотел шокировать. Но почему? Зачем после всего произошедшего между ними ему желать заставлять ее думать, что он...
И тут все обрело смысл. Жестокость не сработала. Своим отказом аргонавт лишь притягивал принцессу. Его влекло к ней так же, как и ее к нему, и это настолько его испугало, что заставило прибегнуть к последней линии защиты – попытке шокировать ее до отвращения.
Не раздумывая над своими действиями, Иза поднялась и обошла вокруг костра. Деметрий с тревогой наблюдал за ее приближением.
