Обольщение миледи - [73]

– Если хотите, чтобы я освободил ваших людей, откройте ворота и выдайте мне дочь. Иначе прольется кровь! – ответил шериф.

Джос почувствовал, как от холодной ярости у него сжалось сердце. Он сунул руки в перчатки. До него донесся возмущенный ропот воинов Хейдона у ворот Конитропа. Затем послышались мужские голоса, полные озабоченности.

Элиан порывисто приблизилась к Джосу и схватила его за локоть.

– Что ты собираешься делать? – прошептала она чуть слышно.

– Выполнить свой долг, – ответил Джос, сожалея, что не имеет щита. Без него он чувствовал себя достаточно уязвимым. Он надел перчатки и, уставившись на изгибающуюся впереди стену, начал мысленную подготовку к бою.

– Вы отказываетесь мне подчиняться? – По тону было ясно, что эти слова адресованы не Нику.

Зловещая улыбка тронула губы Джоса, когда он понял, что это значит. Люди дю Омэ пытались призвать своего господина к благоразумию. Джос сел в седло, нечаянно задев при этом ногой мешок с украденными пряностями. В воздухе разлился густой аромат благовоний. Джос взглянул на Элиан. Она не сводила с него глаз. От страха ее лицо было мертвенно-бледным, а руки сжаты, как для молитвы.

– Господи, помоги мне. Неужели ты собираешься выйти против них в одиночку? – всхлипнула она.

– Лиан, – начал было Джос, но тут же умолк, прислушиваясь к тому, что говорил Ник.

– Дю Омэ, прислушайтесь к вашим людям, – прокричал хейдоновский воевода. – Не настолько же вы глупы, чтобы угрожать Хейдону. Немедленно освободите наших солдат и уезжайте, пока не натворили дел, о которых потом будете сожалеть.

Джос снова перевел взгляд на женщину, которую надеялся сделать своей женой. Возможно, ему не суждено произнести супружескую клятву верности, но долг превыше всего, и Джос прогнал страшную мысль.

– Лиан, это по моей вине воины Хейдона оказались в руках моего врага, – мягко произнес он. – Обстоятельства таковы, что у меня нет выбора. Я должен их освободить.

– Это вы пожалеете, – крикнул дю Омэ солдатам, не впускавшим его в собственный дом. – Я лорд шериф графства. А теперь делайте, как вам велят. Отоприте эти проклятые ворота. Отдайте мне мою дочь, или, клянусь перед вами и Богом, я перебью этих людей.

Невольно ахнув, Элиан повернулась в сторону ворот Конитропа.

– Молю тебя, Боже, спаси их, – прошептала она.

Дю Омэ требовал выдать дочь. Но даже во имя спасения своих людей Джос не мог бросить на произвол судьбы» женщину, которую любил, тем более когда на карту поставлена ее жизнь. Но спасти Элиан от родного отца было не просто. Путь к главным воротам Конитропа преграждал дю Омэ. Конечно, люди шерифа могли бы попытаться въехать в имение с тыла, но это отняло бы слишком много времени. А Джосу необходимо было освободить своих людей. Но для этого ему придется сразиться с дю Омэ. А это невозможно, пока Элиан рядом.

Или возможно? Джос замышлял безумный рывок с незащищенной спиной в надежде, что ратники Хейдона успеют прийти ему на помощь. Другого выхода у него не было.

Склонившись к седлу, он развязал сумку и бросил в придорожную траву плащ с завернутой в него дорогой кольчугой весом в четыре стоуна.

Если Джос останется жив, он подберет ее. В противном случае она ему больше не понадобится.

Элиан повернулась к нему в замешательстве.

– Он собирается перебить твоих воинов. Потом он то же самое сделает с тобой. Он не знает, что такое честь. Если ты вызовешь его на бой, он скорее натравит на тебя своих людей, чем согласится на поединок. – В глазах Элиан светился испуг. – Боже, помоги мне. Я должна где-то спрятаться. Если он увидит меня с тобой, то поймет, что я его предала. Это приведет его в бешенство, и тогда всеми силами он будет стремиться тебя уничтожить.

Джос отрывисто рассмеялся. Именно этим он и воспользуется. Слепая ярость могла причинить воину столько же вреда, сколько меч в умелых руках. Он протянул руку женщине, которую любил.

– Садись на лошадь позади меня, Лиан, – велел он.

– Ты сошел с ума? – воскликнула она.

У ворот Конитропа раздался яростный крик, переросший в вопль боли, вслед за которым воцарилась абсолютная тишина. Затем послышалась брань. Солдаты Хейдона проклинали шерифа за убийство.

Джос ощутил прилив злобного гнева и находился в состоянии боевой готовности, которого тщетно добивался. В этот момент для него существовала лишь цель, которую он перед собой поставил.

Он потянул Элиан за руку, чтобы помочь вскочить в седло. Она оказала сопротивление.

– Садись на лошадь, – потребовал он, не узнав собственного голоса.

Элиан подчинилась. Не успела она вскочить в седло, как Джос пришпорил лошадь, направляя ее к повороту стены.

– Держись за меня так крепко, как только можешь, – предупредил он Элиан на скаку, – и, что бы ни случилось, не отпускай.

Элиан прильнула к его спине, крепко обхватив руками за талию. Джос приблизился к изгибу стены и натянул поводья. Отсюда до ворот Конитропа оставалось не более двух сотен ярдов. По обе стороны от ворот Джос видел возвышавшиеся над стеной головы около дюжины хеидоновских солдат, торчащие опоры прислоненных к стене лестниц, на которых они стояли, выглядывая из-за последнего ряда камней, из которых была сложена стена.