Оболганный сталинизм. Клевета XX съезда - [97]

Управляющий делами Совета народных комиссаров СССР М. Хломов

1 февраля 1940 года

Москва, Кремль»[559].

С 1930 и вплоть до 1991 года наивысшей из государственных наград СССР оставался орден Ленина, не Сталина (причём последний так и не был учреждён благодаря настойчивости самого Сталина):

«ОБ УЧРЕЖДЕНИИ ДВУХ НОВЫХ ОРДЕНОВ СОЮЗА ССР: “ОРДЕН ЛЕНИНА” и “КРАСНАЯ ЗВЕЗДА”

Постановление Президиума Центрального исполнительного комитета СССР от 6 апреля 1930 г.

1. Учредить два новых ордена Союза ССР: “Орден Ленина” и “Красная Звезда”.

СТАТУТ ОРДЕНА “ОРДЕН ЛЕНИНА”.

Постановление Президиума Центрального исполнительного комитета СССР от 5 мая 1930 г. (СЗ СССР. 1930, № 36, ст. 289).

Президиум Центрального исполнительного комитета Союза ССР… постановляет:

Утвердить нижеследующий Статут ордена “Орден Ленина”…»[560]

Глава 9 Сталин: последние годы у власти Предложение Сталина повысить налог на колхозы • Сталинское недовольство Постышевым • «Дезорганизация» работы Политбюро • Сталин подозревал, что Ворошилов – «английский шпион»? • «Разнузданный произвол» в отношении Андреева • «Необоснованные» обвинения Молотова и Микояна • Расширение состава Президиума ЦК

54. Предложение Сталина повысить налог на колхозы

Хрущёв:

«При рассмотрении этого проекта (заготовительных цен на продукты животноводства – Г. Ф.) Сталин внёс предложение повысить налог на колхозы и колхозников ещё на 40 миллиардов рублей, так как, по его мнению, крестьяне живут богато, и, продав только одну курицу, колхозник может полностью расплатиться по государственному налогу.

Вы только подумайте, что это означало?

Ведь 40 миллиардов рублей – это такая сумма, которую крестьяне не получали за все сдаваемые ими продукты.

В 1952 году, например, колхозы и колхозники получили за всю сданную и проданную ими государству продукцию 26 миллиардов 280 миллионов рублей.

Разве такое предложение Сталина основывалось на каких-то данных? Конечно, нет. Факты и цифры в таких случаях его не интересовали»[561].

По уверениям Хрущёва, проблемы налогообложения рассматривались Сталиным в феврале 1953 года, т. е. совсем незадолго до смерти вождя.

Но никому так и не удалось записать мнение Сталина по данному вопросу. И лишь Хрущёву довелось услышать то, что не удалось больше никому другому…

В самый первый раз Хрущёв вспомнил о предполагаемом увеличении налога на июльском (1953) Пленуме ЦК, целиком посвящённом «делу Берии». Тогда же Микоян и Молотов тоже назвали цифру в 40 миллиардов рублей, но вслед за Хрущёвым. Причём оба упомянули её в контексте, не оставляющем сомнений, что до хрущёвской речи им ничего не было о ней известно.

Микоян, выступивший на октябрьском (1952) Пленуме ЦК против дополнительных налогов на крестьянство, вспоминает лишь то, что Сталин однажды заговорил о сдаче «лишней курицы».

Но сам же признаётся, что бо́льшего не слышал, т. к. вопрос обсуждался в его отсутствие. Но о 40 млрд Микоян не написал в своих воспоминаниях ни слова[562].

55. Сталинское недовольство Постышевым

Хрущёв:

«Попытки выступить против необоснованных подозрений и обвинений приводили к тому, что протестовавший подвергался репрессиям. В этом отношении характерна история с т. Постышевым. В одной из бесед, когда Сталин проявил недовольство по адресу Постышева и задал ему вопрос:

– Кто вы такой?

Постышев твёрдо заявил с присущим ему окающим акцентом:

– Большевик я, товарищ Сталин, большевик!

И это заявление было расценено сначала как неуважение к Сталину, а потом как вредный акт и впоследствии привело к уничтожению Постышева, объявленного без всяких к тому оснований “врагом народа”»[563].

Как уже отмечалось, Постышев был исключён из списка кандидатов в члены Политбюро и из партии, затем арестован и в конце концов осуждён и расстрелян за проведение повальных репрессий среди ни в чём не повинных членов партии. Хрущёв присутствовал на том Пленуме (январь 1938 года) и потому не мог не знать, что именно стало первопричиной нареканий в адрес Постышева. Поэтому Хрущёв, конечно же, лгал, утверждая, что приговор вынесен Постышеву «без всяких к тому оснований».

Но, по всей вероятности, он лгал и про то, что такая беседа вообще состоялась. Рассказ о словопрениях между Постышевым и Сталиным, мы находим только в «закрытом докладе» Хрущёва и в его же подготовительных «диктовках» к речи на XX съезде. И только.

Кажется, больше никому не посчастливилось оказаться свидетелем подобного разговора. Ничего не говорится о нём и в воспоминаниях самого Хрущёва, хотя многие страницы там посвящены Постышеву.

Как отмечают Гетти и Наумов, нет никаких свидетельств, удостоверяющих наличие трений между Сталиным и Постышевым до январского Пленума 1938 года. Как говорилось ранее, именно на нём Постышев был выведен из числа кандидатов в члены Политбюро и вскоре после того арестован. Таким образом, хлёсткий «обмен мнениями» между Сталиным и Постышевым, – если таковой состоялся, – мог произойти только в дни январского (1938) Пленума ЦК.

Борис Николаевский и ряд других комментаторов «закрытого доклада» полагают, что упомянутый Хрущёвым разговор произошёл годом раньше – в дни февральско-мартовского (1937) Пленума ЦК. Такое мнение основано на одном из утверждений всё того же доклада, где говорится, что Постышев открыто выступил против Сталина. Между тем довольно объёмистая стенограмма Пленума без пропусков и купюр была опубликована в 1992–1995 годах. И, как случалось не раз, тогда же выяснилось, что Хрущёв здесь снова солгал: в стенограмме выступления Постышева на февральско-мартовском Пленуме нет даже намёка на критику Сталина. Не было на том Пленуме и пресловутого обмена колкими репликами.