Обогнувшие Ливию - [36]
Он торопливо вынырнул и вскарабкался на бордюр. Поверхность Священного пруда покрылась беспорядочными волнами. Придя в себя, Астарт ощутил густой смрад, испускаемый дохлыми рептилиями. «Если все боги так воняют, то какое зловоние на небесах?» — задирал судьбу финикиец.
На стенах суетились огни. Неужели стража что-то почуяла?
Астарт бросился собирать трофеи. Когда в руках его была уже увесистая связка крокодильих украшений, в дальнем конце Священного пруда вынырнула рукоятка его меча.
— Бог жив?!
Астарт выпустил из рук загремевшую связку и бросился по периметру Священного пруда. Должен быть где-то водослив!
Поднимая тяжелую металлическую заслонку с помощью ворота, он шептал:
— Да пусть меня разрубят на куски! Пусть вытянут жилы и выльют всю кровь! Сдеру я с него шкуру!
Вода с громким журчанием и плеском устремилась по осклизлому желобу в Нил. На стенах послышались крики. Астарт обернулся: тело чудовища медленно проступало из воды, будто крутая песчаная коса во время морского отлива. Бог шевелил хвостом и судорожно раскрывал свою бездонную пасть. Он словно перемалывал густую липкую тень, завязшую в его зубах.
Огни рывками падали со стен, голоса стражи становились громче.
Астарт спрыгнул на дно Священного пруда и с тяжелой ручкой ворота в руках приблизился к чудовищу. Пасть вновь судорожно приоткрылась — пахнуло кислятиной, запахом разложившегося мяса. И прежде чем она захлопнулась, Астарт засунул в нее окованную медью палку. Отвратительный хруст ломающихся зубов, надсадное мычание прозвучали для тирянина победной музыкой. Он сумел вытащить из туловища крокодила свой меч. Оставалось только довершить начатое: бог был беззащитен, не то вследствие раны, не то в результате огромной тяжести собственного веса, пригвоздившей его ко дну.
Но словно кто-то задержал руку Астарта. Вся ненависть, которую он испытывал к богам и крокодилам, вдруг куда-то пропала. Он вдруг увидел, что перед ним умирающий зверь. Огромный, страшный, но никакой не бог. Просто зверь, которому не хочется умирать и который беспомощен перед свирепой человеческой жаждой убивать и подчинять.
Астарт лишь снял с него диадему.
Выбрался он за стены храма через водослив, покрытый толстым слоем ила и водорослей. Постарался не свалиться в Нил, кишевший у стен храма крокодилами.
Вскоре он уже поднимал парус одной из храмовых лодок. Охранника, спавшего в лодке у причала, Астарт прихватил с собой на всякий случай и высадил его утром на пустынном островке.
Когда мечущиеся огни храма остались далеко позади, Астарт рассадил о борт рану на руке, чтобы с кровью вынесло всю заразу. Он знал, как опасны зубы крокодила. Рану нанес ему один из «свиты» Себека. Затем Астарт отсасывал кровь, пока в голове не зашумело, и туго затянул рану сравнительно чистой поддевкой из дорогой льняной ткани, которую жрецы надевали под леопардовые шкуры.
Солнце ласкало спящего финикийца среди разбросанных по днищу золотых и серебряных безделушек. Астарт видел во сне Ларит…
ГЛАВА 26
Тропой авантюристов
Астарт причалил к одной из многочисленных пристаней Саиса, когда в садах уже убрали обильные урожаи тамариндов, фиников, олив. Многие деревья отцвели во второй раз. Земля покрылась яркой сочной зеленью. Зимняя свежесть несла радость и нищему и номарху — люди заметно повеселели. На улицах допоздна слышалась оживленная речь. Предприимчивые торговцы собирали на полях фиалки и нарциссы и бойко торговали тощими букетиками на площадях столицы.
Египтяне готовились к самому яркому празднику, возрожденному из руин глубокой (уже для тех времен) древности, — ко дню рождения Осириса. Мальчуганы с пучками волос с одной стороны головы, заплетенными в мелкие косички, собирались в шумные ватаги и делили самые удачливые места на базарах и у храмов, чтобы выпрашивать сладости и фрукты во время празднеств. Девочки в ослепительно белых юбочках разучивали под присмотром пожилых жриц гимны и танцы, посвященные богу Осирису. У купцов наступила самая оживленная пора. Базары Саиса гудели от зари до зари. На разных языках заключались сделки, расхваливались и охаивались товары, конкуренты поливали друг друга изощренной бранью или на потеху зевакам пускали по ветру клочья бород и париков. Ремесленники — от ювелиров до горшечников — получали множество заказов и трудились не разгибая спин, стараясь не упустить удачливое время.
Необыкновенно оживилась торговля невольниками. Хотя фараон потерпел сокрушительное поражение от вавилонян под Кархемышем, он взял свое, опустошив при бегстве филистимское побережье. Наемники выводили на базары длинные вереницы связанных попарно рабов и неумело зазывали покупателей.
Солдаты и матросы наводнили все притоны и злачные места Саиса. Ливийская стража пожинала обильную жатву штрафов, арестов, конфискаций имуществ воров, убийц, драчунов, богохульников, оскорбителей сановных лиц. Вспыхивали грандиозные потасовки между греками и финикийцами, финикийцами и египтянами, между наемниками и стражниками, солдатами и мореходами.
Астарт остерегался быть втянутым в какой-нибудь скандал. Он понемногу обменивал крокодиловы сокровища на серебряные дебены и ките, предварительно изуродовав диадемы, серьги и браслеты до неузнаваемости, а камни ссыпав отдельно. Эти меры предосторожности были не лишни. Уже весь Египет и пол-Азии знали об ужасном ограблении бога Себека.
Эта книга — о сыщиках разных времен, сыщиках от бога, работающих зачастую без какой-либо платы, и почти всегда опальных. На глазах читателя разворачивается их борьба с Дрянь-человеком, своего рода Джеком-Потрошителем сибирских «золотомойщиков», проходят поиски японских смертников-диверсантов в дебрях Маньчжурии, облавы на знаменитого Кичик-Миргафура, собирателя сокровищ в Туркестане двадцатых годов, и проникновение в тайны кишлачных колдунов… Повести Эдуарда Маципуло написаны на достоверном материале, в крутом до ярости ключе, проникнуты мыслями о вечных и жгучих проблемах.
Перед моим вылетом на Гималаи пришло известие о гибели профессора Клейборна, хорошего парня, одного из зачинателей НМ – научной монстрологии. В холле Международного Центра монстрологов на карте мира во всю стену появился очередной траурный флажок. Доктор Йенсен, президент Международного Центра монстрологов, тотчас отправился на поиски тела профессора, брошенного где-то в пустыне, а мне было поручено принимать соболезнования возле большого портрета в черной раме…
XVII век, колонии Нового Света на берегах Карибского моря. Бывший британский офицер Эдвард Дойли, потеряв должность и смысл жизни, волей судьбы оказывается на борту корабля, принадлежащего пиратской команде. Ему предстоит пройти множество испытаний и встретить новую любовь, прежде чем перед ним встанет выбор: продолжить службу английской короне или навсегда присоединиться к пиратскому братству…
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.