Обнулись! - [20]

Привычным энергичным шагом Роман ринулся на кухню, по-хозяйски схватил из холодильника яйца, сметану, ветчину и принялся готовить омлет.

Повар Пашка - пятидесятилетний мужик с наружностью гнома из Средиземья и прошлым корабельного кока - злобно зыркнул на него, пробурчал что-то в бороду, но спорить не стал, вернувшись к лечению похмелья путем опустошения полуторалитровой бутылки минералки.

От внезапно накатившей злости Пластинина затрясло. Но злится на абстрактное зло было тяжело, поэтому он вспомнил того, кто олицетворял для него всех наркоторговцев в мире.

Роман разбивал яйца, представляя вместо них голову Рубинчика - одного из главарей банды, в которую он был внедрен. Тогда, четыре года назад, тому удалось уйти буквально за несколько часов до того, как коллеги Романа начали аресты известных членов группировки.

Он взбивал яйца со сметаной, мечтая, как будет наматывать на руку кишки этого урода, с такой интенсивностью орудуя венчиком, что образовавшаяся пена выплескивалась из миски.

Резал ветчину, думая, что это плоть полноватого, свиноподобного ублюдка.

Разместив все ингредиенты на сковороде, Роман видел, как поджаривает на ней интимные части тела Рубинчика.

Пластинин был чертовски зол, но спустив ярость на ни в чем не повинные продукты, его слегка отпустило. Как ни странно, желание физической расправы сподвигло его на другой решительный шаг.

Сперва он поставил симпатично украшенную зеленью тарелку с омлетом перед Стефанией. Затем сел на свое прежнее место напротив и, не задумываясь больше ни секунды, распределил половину сколпенных за последние годы очков характеристик в Интеллект.

Сознание помутилось, голова закружилась, в глазах засверкали искры. Он уже и забыл, какой эффект бывает во время повышения характеристик. Пришлось откинуться на железную спинку стула и закрыть глаза.

Стефания, кажется, и не заметила этого движения. С прежним безучастным видом она принялась ковырять омлет, время от времени медленно отправляю в рот по кусочку.

У Пластинина заломило виски, казалось, что из одного уха в другое, сквозь голову, проложили железную дорогу и теперь по ней без остановки гоняют миниатюрные, но очень шумные и энергичные товарняки.

Затем у него начался озноб, он встал, чуть шатающейся походкой проковылял за стойку. Сделал себе крепкий черный чай с бергамотом и сахаром.

Стефания, тем временем, закончила омлет. Съела все.

- Роман Павлович, спасибо, очень вкусно! Оказывается, вы хорошо готовите, - чуть повеселевшим голосом похвалила она и даже позволила легкую улыбку.

А у Романа резко начался жар, сначала он подумал, что это от чая, но быстро сообразил, что дело в перестройке организма. Не из-за повышенного ли интеллекта он стал таким догадливым?

- Вам плохо? - оживилась Стефания.

Он присел на высокий барный стул за стойкой, проигнорировав вопрос начальницы.

По внутренним ощущениям Романа, плохо ему было где-то на тридцать девять градусов и температура продолжала расти.

Стефания подошла к нему, приложилась губами ко лбу, чем немало удивила бы Пластинина, будь он в состоянии удивляться.

- Да вы весь горите! Не вставайте, я сейчас парацетамола принесу.

Сейчас Роман вспомнил, что читал где-то социальную рекламу, предостерегающую от единовременного повышения характеристики более, чем на две единицы. Но мало кто в жизни с такими ситуациями сталкивался. Обычно люди планировали все свое развитие заранее, составляли таблицы, схемы. И как только получали в распоряжение лишнюю единичку, сразу же вкладывали ее в заветную характеристику. Лишь некоторые чудаки по нескольку лет копили очки, чтобы затем разом скакнуть вперед в развитии. Нынче к таким чудакам мог отнести себя и Роман.

- Езжайте-ка вы домой. Отлежитесь как следует, - предложила Стефания.

Роман слышал все, как через воду, или через молоко... нет, кисель, сладкий тягучий кисель, в который слова падают словно камни: шлеп! шлеп! буль! буль! И почему такая хрупкая Стефания порождает такие громкие звуки? Громкие, но медленные, как медведи. Или медведи все-таки быстрые? Он ходил охотиться на медведя, давно, с отцом... и с Саней... и с ее отцом. Весело тогда было. Медведя, правда, они так и не встретили. Вот бы снова пойти на охоту, только теперь со Стефанией. Интересно, его папе понравится Стеша? Ах да, отец же умер. Грустно.

Он протянул руку к Стефании, хотел сказать что-то... приятное? Или ласковое? Сложно вспомнить. О чем это он вообще думает?

- Роман Пав-лоо-вич? - пыталась достучаться до него Стефания. - Вы меня слышите? Вам совсем плохо? Я скорую вызову.

Тут Пластинин пришел в себя, похлопал ладонями по лицу, очухиваясь от бреда, в который погрузилось сознание минутами раньше. Какой нахрен кисель? Какая охота? Какие медведи? Ну и глюки!

- Не надо скорую! Сейчас все пройдет.

- Так, или скорую или в такси и домой, - Стефания отвлеклась от своей беды и теперь вновь казалась собранной и энергичной, как обычно. - Выбирайте.

- Я дома отлежусь!

- Хорошо. Потом позвоните, скажите, как здоровье, я завтра Колю попрошу выйти в бар вместо вас, а сегодня сама закончу.

Роман решил, что ей, возможно, будет полезно доработать сегодняшний день вместо него, ну а завтра он точно в себя придет. Сейчас же были дела поважнее наливания пива и водки.