Обними меня - [31]

Хотя Септембер от счастья была на седьмом небе, она, однако, не торопилась открывать брату свою с Хэрри тайну. Уж слишком она была счастлива, чтобы начинать сейчас разговор об огромных переменах, которые совершились в ней в течение нескольких часов.

Кроме того, Септембер знала, что брат при той близости отношений, которые связывали их, и сам поймет, что она влюблена и счастлива. Джеймс тут же это доказал своими словами:

– По-моему, Септембер, нам есть что отметить, и было бы неплохо, если бы ты приготовила для нас один из своих знаменитых коктейлей. Знаете, Хэрри, она по этой части большая мастерица.

Хэрри чувствовал, что атмосфера доброты и доверия, окружавшая его, была не показной, а самой что ни на есть подлинной. Ему вдруг очень захотелось принадлежать не только Септембер, но и всему этому гостеприимному и привилегированному семейству, стать его полноправным членом. Но Хэрри давно научился усилием воли подавлять эмоции, когда ему предстояло иметь дело с далеко не самыми приятными сторонами жизни.

Он подошел к Септембер и отвел ее к стоявшему у камина широкому креслу с удобными подлокотниками. За несколько минут его лицо так изменилось, что она была поражена. Любовь и нежность будто внезапно оставили Хэрри, а его лицо покрыла непроницаемая пелена. Но когда он, усадив Септембер в кресло, опустился на подлокотник и взял ее за руку, она сразу успокоилась: что бы там Хэрри ни готовился ей сообщить, он ее любил, сомневаться в этом не приходилось.

Между тем Хэрри отвернулся от нее, устремил взгляд на сэра Джеймса и произнес:

– Прошу меня извинить, но я хотел бы переговорить с вами обоими еще до того, как Септембер смешает нам коктейли.

Джеймс уселся в кресло и открыл было рот, чтобы заговорить, но Септембер его перебила:

– В чем, собственно, дело, Хэрри?

Хэрри выпустил ее руку, встал и подошел к камину.

– А дело в том, что я – старший следователь Хэрри Грейвс-Джонс и занимаюсь расследованием дела об исчезновении леди Оливии Синдерс.

Ни брат, ни сестра не проронили ни слова, но Септембер побледнела. Прошло несколько секунд, прежде чем она поднялась с кресла и объявила:

– Вот теперь, пожалуй, самое время приготовить мартини.

– Оливии здесь нет, старший следователь, – сказал Джеймс.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, сэр Джеймс, но когда в ночь убийства она сбежала с места преступления, то направлялась сюда. Надеюсь, мисс Маргарет Чен с моих слов поставила вас в известность, что на машине, брошенной на дороге между Сефтоном-под-Горой и Сефтон-Парком, приехала именно леди Оливия? Так что здесь она была, что бы вы мне ни говорили. А потом произошло следующее: какой-то человек или, быть может, несколько – кто знает? – помогли ей уехать из Сефтона-под-Горой. Я очень надеюсь напасть на ее след и выяснить наконец, что здесь произошло на самом деле.

– Но мой брат уже сказал тебе, Хэрри, – Оливии здесь нет, – заметила Септембер.

– Да, но он не говорил, что ее здесь не было.

– До тех пор, пока Маргарет не сказала мне, что Оливия здесь была, я об этом ничего не знал, – бросил Джеймс.

– И ты, Септембер, тоже об этом не знала?

– Не знала. Но мне бы очень хотелось, чтобы она обратилась за помощью к нам. Мы бы все сплотились вокруг нее. Думаю, у Оливии не было в этом сомнений.

– Сплотились бы и помогли ей удрать. Я правильно тебя понял?

– Конечно, помогли бы. Мы бы сделали не только это, если бы знали, как ей помочь спастись.

Септембер подошла к Хэрри и дрожащей рукой протянула ему стакан с мартини. Хэрри захотелось прижать ее к себе и заключить в объятия, а потом поцеловать крепко и страстно. Вместо этого, однако, он вынужден был наблюдать за тем, как она торопливо, чуть ли не одним глотком прикончила свой довольно крепкий коктейль. Затем она сняла жакет и швырнула его на спинку стоявшего у окна стула. За окном сгустилась темнота: надвигалась буря, и первые тяжелые капли дождя застучали по оконному стеклу.

Хэрри обратился к Джеймсу:

– Я бы хотел поговорить с членами вашей семьи, а если потребуется, то и допросить официально. Только не всех сразу. По одному – так, я думаю, будет лучше. Я приеду к вам завтра в первой половине дня, часов, скажем, в одиннадцать, хорошо? – Повернувшись к Септембер, он сказал: – Время после ленча тебя устроит? – Потом, не дожидаясь ответа, добавил: – Что же касается прислуги, то ее при необходимости допросят мои сотрудники.

Септембер была в ужасе. Она отошла от окна, встала рядом с Хэрри и, взяв его руку, поцеловала ее. Потом она принялась гладить его по щеке, почувствовала мгновенную вспышку возбуждения и сразу вспомнила вкус его губ. Взглянув на него в упор, она сказала:

– Отпусти Оливию с миром, Хэрри. Ты должен это сделать. Ради меня, ради нас… Сам подумай, какое нас ждет будущее, если ты схватишь ее и отдашь в лапы правосудия?

Глава 7

Когда Хэрри, возвращаясь в Сефтон-под-Горой, вел машину под обрушившимся на землю ливнем, перед его взором, завороженным гипнотическим мельтешением дворников, то и дело возникал образ Септембер.

Она появлялась на ветровом стекле из темноты, но потом ее будто смывала струившаяся по стеклу вода, и она исчезала в ночи, чтобы через несколько минут появиться снова. Печальное выражение, проступившее на ее лице после того, как он оставил ее просьбу без ответа, навсегда отпечаталось в его мозгу.