Обнажись для убийства - [30]

Было очень тихо. Только шелест листьев от легкого движения воздуха да шорох моих шагов нарушали тишину. В хижине налево рама окна была поднята и занавески, украшенные оборками, колыхались за ними. Я постучал, костяшки пальцев загрохотали по двери на удивление громко. Из дома не доносилось ни звука. По спине начал расползаться липкий холодок беспокойства.

Я вновь постучал, затем просунул голову в окно и негромко позвал: «Лорел! Эй, Лорел!»

Безмолвие. Я толкнул дверь. Она оказалась незапертой. Войдя в дом, я нащупал на стене выключатель и зажег свет. В дальней стене комнаты зиял прямоугольник распахнутой двери. Наверное, там находилась спальня, потому что в хижине было только две комнаты. Первая комната была обставлена очень просто — стол, три кресла и маленькая кушетка. Я прошел в спальню и нажал на выключатель.

Пустая постель была смята, как будто Лорел лежала на ней, прежде чем уйти. Я начал покрываться холодным потом.

Когда погас свет, через заднее окно спальни стало заметно какое-то свечение. Я подошел к окну и выглянул из него. В соседней хижине, всего в нескольких ярдах от меня, горел свет. Со слов Лорел я понял, что этот домик, видимо, предназначался мне. Я вышел на воздух, не забыв выключить электричество, и затрусил вокруг дома по направлению к источнику света.

Не останавливаясь у окна, а сразу распахнув дверь, я вбежал в дом и без задержки помчался в спальню.

Она покоилась на постели. Я обошел вокруг кровати и склонился над ней. Света, пробивающегося из другой комнаты, едва хватало на то, чтобы я мог опознать Лорел. Она лежала на боку, но тело изогнулось так, что плечи почти плоско лежали на матраце, она была частично прикрыта светло-голубой простыней. Лорел ровно дышала в спокойном сне. Я постоял над ней, пока сердце перестало бешено колотиться. С удивлением я обнаружил, что мускулы мои напряжены, нервы натянуты, как струны, горло пересохло.

В слабом освещении, со спокойным лицом она казалась мне еще милее, чем при свете дня, моложе и беззащитнее. Голубая простыня, натянутая на тело, лишь наполовину прикрывала ее грудь. С другой стороны из-под простыни виднелись крошечные ступни ног.

В этот момент я осознал, что неразрывно связан, нравится мне это или нет, эмоционально связан с этой девчонкой. Сегодня она частенько занимала все мои мысли. Но я отгонял опасения, убеждая себя, что с ней ничего не может случиться, все будет в порядке и нет причины беспокоиться. Но последние минуты достались мне тяжко. Я испугался, найдя ее хижину пустой, испугался гораздо больше, чем был готов признаться самому себе.

И облегчение, когда я увидел ее невредимой, было на грани шока. Я не спрашивал, почему она оказалась здесь, достаточно того, что она жива, в безопасности и в тепле.

Я не отрывал от нее взгляда, ощущая, как уходит напряжение. Ее дыхание прервалось. Она слегка повернулась и широко открыла глаза. Схватив воздух открытым ртом, она откатилась подальше от меня и, задев ногами за спинку кровати, соскочила с нее и бросилась к дверям.

— Лорел! — завопил я.

Она остановилась, схватившись рукой за косяк двери.

— Шелл?

— Да, дорогая. В чем дело?

Плечи Лорел слегка обвисли, затем вновь выпрямились. Она повернулась ко мне лицом.

— Я не знала, что это ты. Я думала... я спала и... — Конец фразы повис в воздухе.

— Успокойся, — сказал я. — Это всего лишь несколько растерянный директор оздоровительной программы. Помнишь такого?

Она рассмеялась негромко и нервно.

— Ты напугал меня, Шелл. Подожди, я должна прийти в себя.

— Я должен тебе заявить следующее. Поскорее укройся простыней, иначе нам обоим придется приходить в себя. Или мне уж точно. Я только что явился из мира, где все...

Она рассмеялась на сей раз гораздо естественнее и непринужденнее и прошла от двери к постели, при этом между нами были какие-то дюймы.

Вместо членораздельной речи у меня получились слабые неразличимые звуки.

— Присаживайся, Шелл. Я уже в полном порядке.

— Ты больше чем в полном порядке.

Я оглянулся в поисках стула. Стульев в спальне не оказалось.

— Садись на кровать, — сказала она. — Я тебя не укушу.

— Что ж, если это необходимо, — ответил я и уселся на самый краешек.

Лорел с художественной небрежностью слегка прикрылась простыней.

— Ладно, — сказал я, — пожалуй, пойду-ка я к себе. Ха-ха! Здесь ведь я у себя, не так ли?

— Извини, я вела себя как последняя дура, Шелл. Я открыла глаза и увидела тебя, но я не знала, что это ты. — Голос ее был нежен, как ветерок за окном спальни. — Больше всего меня испугало то, что ты полностью одет.

— Испугало что? Замечательно. — Я откашлялся. — Эту беду без труда можно исправить.

— Последнее, что можно узреть в Фэйрвью, так это одетый мужчина, склонившийся над твоей кроватью, — закончила она.

— Да... а... Наверное, мне следовало включить свет. Что? Я сейчас это сделаю. — Я заторопился. — Пусть будет свет в доме. Беседа во тьме не для цивилизованных людей.

Мой голос дребезжал по-стариковски, хотя я таковым себя вовсе не ощущал. Во мне полыхало пламя юности, я был наполнен энергией и горячими красными кровяными тельцами, которые опаляли мозг и тело.

— Лорел, — начал я скрипучим голосом, — помнишь, что я сказал, когда мы впервые встретились? Как я объяснил, я живой человек и не привык к...