Обнаженная снаружи и изнутри - [11]

Он больно схватил меня за предплечье.

— Рик, вы должны выяснить для меня, кто убил ее. Мне безразлично, сколько на это уйдет времени и денег, но вы должны это сделать! Должны!

— Возьмите себя в руки, Клэй! Он ослабил хватку.

— Полиция справится с этой задачей лучше меня. Поручите расследование лейтенанту, поверьте мне, у него вид профессионала.

— Нет, я не намерен...

В это мгновение к нам подошел лейтенант Фрид, так что Клэй не договорил конца фразы.

— Приехала “скорая”, — негромко сказал лейтенант. — Я хочу кое-что спросить вас, Холман, а потом, может быть, вы отвезете мистера Роулинза домой? Я сомневаюсь, что он в состоянии вести машину.

— Разумеется, я отвезу.

— Прекрасно.

Фрид взял Роулинза за руку и деликатно довел его до двери.

— Джонсон! Проводите мистера Роулинза вниз, посадите его в машину мистера Холмана и побудьте там немного с ним. Смотрите, чтобы никто не беспокоил его.

Коп внушительных габаритов кивнул, почтительно взял Клэя под руку и повел его из комнаты, Фрид сунул сигарету в рот и тщательно раскурил ее.

— Вы были здесь сегодня утром, мистер Холман?

— Да.

— Роулинз сказал, что просил вас убедить его дочь бросить художника и вернуться домой?

— Она жила у матери.

— Откуда вы знаете?

— Я проверил.

Он подошел к картине на мольберте и долго рассматривал ее, при этом лицо у него оставалось бесстрастным. Я подошел к нему, потому что было очевидно, что он этого ждет, а я не из тех, кто не считается с желаниями копов, когда в этом нет необходимости. Он подождал, чтобы я полностью сосредоточился, затем внимательно посмотрел на тело на кушетке, затем — на холст.

— Я терпеть не могу выражаться штампованными фразами из газетных передовиц, но это можно назвать не иначе, как “планом” убийства, верно?

— Лумис назвал это “Обнаженная снаружи и изнутри”, предложил мне ее приобрести сегодня утром за пятьдесят долларов, — сказал я. — Сегодня вечером я мог бы получить тысячу процентов прибыли, продав ее газетному синдикату.

— Лумис был здесь, когда вы разговаривали с девушкой?

К концу моего рассказа на его лице появилось удовлетворенное выражение. Он подошел к столу и осторожно развернул сверток, в котором лежал большой окровавленный нож.

— Узнаете его?

— Похож на тот самый, — ответил я.

— Орудие убийства.

Он снова осторожно завернул нож в бумагу.

— Полагаю, это ставит последнюю точку. Парень — несомненный псих. Вы только взгляните на картины, которые мы тут нашли. На каждой изображен труп! Причем в качестве натурщицы — дочь Роулинза.

— Что в отношении его алиби, коли таковое у него имеется? — спросил я.

— Алиби! — Он презрительно фыркнул. — Они днем поссорились, говорит он, но не объясняет причину и из-за чего. Он так обозлился, что выскочил из дому и, по его словам, гулял часа два. Когда вернулся домой, нашел труп Энджи. Только он не помнит, куда ходил и кого встречал по дороге.

— Время смерти?

— Около половины шестого, по словам доктора. — Он медленно покачал головой. — Все прекрасным образом увязывается. Думаю, что ваш утренний разговор заставил Энджи задуматься, к полудню она приняла решение вернуться домой. Сообщила об этом Лумису, а он не смог с этим смириться.

— Так вы считаете, что он убил ее, вернувшись с прогулки? — спросил я. Фрид пожал плечами:

— Когда же еще?

— Мне это кажется неубедительным. Если он тогда ее убил, почему сразу же стал вызывать полицию? Почему бы ему не уйти из дому в надежде, что труп найдет кто-нибудь другой?

— Кто может объяснить, какими соображениями руководствовался псих? — нетерпеливо перебил меня лейтенант. — Думаю, вам пора везти Роулинза домой. Он страшно потрясен случившимся.

— Точно! — согласился я.

— Я жду вас в управлении утром, Холман, нужно оформить ваше заявление.

— Приеду непременно.

Но лейтенант уже был занят разговором с другим полицейским и наверняка не слышал моего ответа. Впрочем, если подумать, ведь он ни о чем меня не спросил, просто приказал. Я сразу же причислил его к категории тупиц — типов, которых не уважал. Но даже если бы я ему об этом откровенно сказал, все равно он продолжал бы спать спокойно по ночам.

Выйдя из дому, я протолкался сквозь заметно увеличившуюся толпу любителей острых ощущений и зевак к машине. Полицейский отошел в сторону, когда я сел на водительское место, затем не без труда мне удалось выбраться из толпы полицейских и других машин, никого не задев, а после первого перекрестка даже увеличить скорость.

Минут пять Клэй сидел неподвижно рядом со мной, голова у него была откинута назад, глаза плотно закрыты. Потом совершенно неожиданно он ожил.

— Вид Энджи будет преследовать меня до конца моих дней, Рик, — произнес он лишенным выражения голосом. — Никогда себе этого не прощу, никогда! Видит Бог, я добьюсь, чтобы убийца заплатил за это, даже если это будет моим последним поступком на земле!

— Да заткнитесь же! — огрызнулся я.

— Что?

Поразившись моим словам, Клэй повернул ко мне голову.

— Меня тошнит от вас! Вам было ровным счетом наплевать на Энджи вплоть до той минуты, когда вам кто-то не прислал угрожающую записку. Поскольку речь шла о вашей собственной шкуре, вы заволновались. И все эти вопли о необходимости поквитаться с убийцей вызваны только тем, что вы хотите найти его до того, как он доберется до вас!