Обнаженная с Копакабаны - [19]

Вильсон не позволил себя отвлечь.

— Думаю, лучше мне за вами заехать и привезти на вечер. Тем самым…

— Знаете, я не люблю, когда за мной заезжают, — довольно строго возразила она, продолжая копаться в сумочке. — О Боже, она должна быть где-то здесь. И зачем только мы, женщины, таскаем с собой столько хлама? Ну, ладно, это не так важно. Я просто подумала, что вам, может быть, захочется взглянуть на брата.

Она захлопнула сумочку, отодвинула стул и поднялась.

— Нет, вы, пожалуйста, сидите. Мне в самом деле нужно уходить. У меня билет на самолет. И свой багаж я уже сдала. Вы оставайтесь здесь с комиссаром да Силва и допивайте ваш коньяк. И остаток моего тоже. Вы мне налили слишком много. Рада была познакомиться, комиссар да Силва.

Она протянула руку через стол, и комиссар был удивлен крепостью рукопожатия.

— Мне в самом деле пора. Еще раз сердечно благодарю за все, мистер Вильсон. Увидимся на новогоднем вечере. Обещаю не забыть. Меня пропустят, если я окажусь там раньше вас? Ах да, наверное. Итак, до скорого свидания!

Она удалилась, с любезной улыбкой лавируя между столиками. Вильсон привстал, затем вновь опустился на стул и медленно покачал головой.

— Впечатляюще, верно?

— Да, — улыбаясь, согласился да Силва. — Пожалуй, можно так сказать. Ты должен радоваться, что она уезжает на несколько дней. Похоже, длительное с ней общение может привести к летальному исходу.

— Твоя проблема в том, что тебе неведомо чувство романтики, друг мой, — снисходительно заявил Вильсон.

— Моя проблема в том, что мой желудок пуст, — спокойно поправил его да Силва, подмигнул Вильсону и поднял руку, подзывая официанта.

6

В тот же день комиссар да Силва всерьез занялся делом по взрыву моста. Его личный помощник Руй усердно составлял список организаций и отдельных лиц, критически относившихся как к иммиграционной политике правительства в целом, так и к переселению японцев в частности. Лейтенант Перейра получил задание прочесать все многочисленные аэроклубы и незарегистрированные аэродромы на территории, которая, как понимал да Силва, была слишком велика, чтобы надеяться на точную информацию. Нужно было с чего-то начинать, хотя да Силва прекрасно знал, что это не лучший путь. Идеальный, по его мнению, метод заключался в том, чтобы вновь восстановить чертов мост, устроить поблизости засаду и дождаться, когда его опять взорвут, чтобы схватить преступников с поличным.

Сомнительно только, что госсекретарь сочтет это целесообразным.

При этой мысли он ухмыльнулся, закурил, откинулся на спинку своего вращающегося кресла, потянулся и зевнул. Ясно одно: либо нужно резко сократить потребление коньяка за обедом, либо впредь планировать себе каждый день продолжительную сиесту, потому что в теперешнем состоянии его мозг просто отказывается работать. Может быть, в отсутствии Джилл Хоуард к Вильсону вновь вернется разум и он окажется полезным?

Да Силва подался вперед, чтобы загасить сигарету, когда зазвонил телефон. Он опять зевнул, встряхнулся и снял трубку.

— Да?

— Комиссар да Силва? Звонит доктор Мартинс из института судебной медицины. Будете с ним говорить?

Да Силва выпрямился.

— Да, соединяйте.

Он ещё раз зевнул, потом попытался окончательно стряхнуть с себя сонливость и сосредоточиться. Может быть, удалось что-то выяснить по останкам? По крайней мере, те оставались единственным реальным материалом для расследования. К сожалению, слишком многого недоставало… В трубке щелкнуло.

— Алло, Зе?

— Жоао? Что есть для меня?

— Да разное, — голос врача звучал как-то странно, — но сначала один вопрос. Как это получилось, что моя приятельница так тобой заинтересовалась?

Да Силва потряс головой, чтобы разогнать послеобеденный туман, и удивленно поднял брови.

— Твоя приятельница?

— Ну, — замялся доктор Мартинс, — скажем, я хотел бы видеть её своей приятельницей. И до сегодняшнего дня верил в свой шанс, но, похоже, ты меня обскакал. Сегодня за обедом она говорила про тебя в таком тоне…

Да Силва наморщил лоб.

— Да о ком ты?

— Об Астрее Алвес, — удивился Жоао непонятливости собеседника. — Она везла тебя вчера из аэропорта.

Непонятно почему да Силва внезапно ощутил пробежавший по спине холодок. Значит, красотка все же понимает, кто был прав в том инциденте у Итамарати! Ну, тогда он, разумеется, готов её простить. Он попытался реагировать холодно и равнодушно, но не смог сдержать самодовольную улыбку. Все равно Жоао её не видел.

— Она говорила про меня?

— От «мартини» до вина и от вина до коньяка.

Да Силва самодовольно крутнулся в кресле и провел рукой по своим густым кудрям, пока что не подвластным возрасту.

— Вот как? И что именно она обо мне говорила?

Доктор Мартинс мгновение помедлил, пытаясь все вспомнить дословно и в верной последовательности, чтобы из-за какой-то неточности не заслужить обвинения в ревности, недопустимой между старыми друзьями.

— Ну, — наконец протянул он, — она говорила, что ты невежлив, неотесан, неучтив, необразован, невоспитан, некультурен и нахален. Говорила она ещё многое, но, как джентльмен, я просто отказываюсь это повторять.

Доктор ненадолго задумался, чтобы удостовериться, что ничего не забыл.