Обнаженная натура - [28]
Гораздо ближе мне эллинская идея, теория философов-стоиков о том, что все предметы резонируют друг с другом в космической гармонии. Ты не знаешь и десятой доли того, что знает твоя душа, как писал чуткий провидец, описавший свой страшный конец в «Записках сумасшедшего». Не говоря уже о средневековом монахе-доминиканце, намекавшем на символику приманок и знаков, являющихся в наших снах. Боги не лгут, они просто любят говорить загадками.
Той ночью мне снился страшный слепой подвал, похожий на пыточную камеру. Или склеп. Грязные стены в черной плесени, каменные плиты. Ни окон, ни дверей. Я был в западне. Тут я заметил на полу что-то белое, наклонился: это был кусок мела. Подошел к стене, нарисовал на ней дверь, пририсовал ручку. Потянул – дверь легко открылась, за ней начиналась винтовая лестница, она круто уходила куда-то вверх. Лестница оказалась тесная, я едва продирался, застревал, протискивался. Надежда сменилась тревогой – слишком узким был проход. Но я продолжал ползти вверх. Неожиданно лестница кончилась – моя голова уперлась в круглый люк. Толкнул крышку – на меня обрушился слепящий свет. Белый, солнечный. Открыв люк, я выбрался на крошечную площадку, какие бывают на пожарных лестницах. Я был на самой верхотуре нашей высотки, на звезде, что венчает шпиль. (Мы действительно однажды в детстве пробрались внутрь звезды с соседом Колькой Корнеевым; три года назад Колька ослеп, хлебнув метилового спирта.) Внизу лежала Москва, крошечные дома, мосты, речные трамваи, деревья, лилипутские машины – от высоты и простора у меня захватило дух. Внезапно вода в Москве-реке и в Яузе стала быстро подниматься, тротуары и мосты, крыши домов, верхушки деревьев, все вокруг ушло под воду. Вокруг расстилалась пустая водная равнина. Большая рыбина подплыла и, внезапно выпрыгнув, вцепилась зубами мне в руку. Скользкая и холодная, без чешуи, больше похожая на голую гусеницу, она пыталась перегрызть мне запястье. Страха не было, скорее было мерзко и противно. Я без труда свернул рыбе голову, из раны потекла кровь ярко-зеленого цвета, вроде антифриза, что заливают в радиатор автомобиля. Я выбросил труп рыбы в воду и проснулся в неожиданно радостном настроении.
Боги не лгут, они говорят загадками. Часто, не поняв вопроса, мы уверены в бессмысленности послания: чушь, бред и дичь – вот наша обычная классификация неведомого и таинственного. Какую загадку мне загадали боги в этом сновидении? Я уже знал ответ, но боялся произнести его вслух. За меня это сделала Лариса.
Она появилась рано, раньше, чем я ожидал. Я предвкушал жгучую историю о дерзких пресненских хулиганах, о разбитой машине и тщетной погоне. Нет. Лариса прошла на кухню, зажгла газ, молча поставила чайник на плиту. Уперев ладони в подоконник, уставилась вниз, на набережную, на реку. Я подошел, встал рядом. По воде ползла баржа, груженная сухим желтым песком. Три большие кучи напоминали пирамиды в Гизе. На склоне одной, закинув руки за голову и накрыв лицо кепкой, загорал полуголый матрос.
– Мне такой сон приснился. – Я обнял Ларису, нежно сжал плечо.
Она не ответила. Я провел ладонью по спине, блудливо перебирая пальцами, спустился по позвоночнику в ложбинку крестца. Вопросительно приостановился на безразличной талии – с таким же успехом я мог бы ласкать дерево. По песку вокруг спящего матроса бродили чайки.
– Лариса… – начал я.
– Какой сон? – перебила она, не отрываясь от окна.
В словесном изложении сон получался не ахти, мрачные образы и жгучие ощущения становились плоскими и наивными, но мне не хотелось привирать или придумывать, я рассказывал все, как помнил. Лариса слушала молча, а может, и не слушала вовсе; история моя уже подбиралась к драматическому моменту затопления столицы, как она вдруг спросила:
– Что там случилось на даче, когда ты чуть не угорел? С этой… как ее…
– С Людочкой? При чем тут Людочка? Я тебе рассказываю…
Она резко повернулась ко мне, от ее взгляда я осекся.
– Там в печи, наверху, есть такая заслонка, вьюшка называется. Это вроде задвижки в трубе. Когда не топят печь, вьюшка закрыта…
– Зачем?
– Ну чтоб холодный воздух в комнату через трубу…
– Ясно, – снова перебила она. – Дальше.
– Ну мы приехали, затопили печь. В дедовой спальне, это самая маленькая комната, ее быстрее всего протопить можно. А когда заснули, эта вьюшка сама захлопнулась. Если б я тогда случайно среди ночи не проснулся…
Лариса снова уставилась в окно. Баржа уже проплыла под мостом и приближалась к стенам Кремля. Я представил себе, как генсек Брежнев через пять минут из своего кабинета увидит спящего матроса.
– Я тоже видела сон. – Лариса неуверенно коснулась пальцами стекла, точно проверяя его наличие. – Мне приснилась рыба.
29
Торжество справедливости – какое еще чувство может быть выше, восторженнее этого чувства! Несомненно, только любовь. А если у тебя в душе оба эти чувства, если они кричат, если взрывают изнутри все твое бурлящее естество? Я задохнулся, точно, сидя в первом ряду, слушал финал вагнеровской «Валькирии».
Легко быть добрым. Так просто оставаться невинным. Не грешить, не роптать, изо дня в день подставлять другую щеку. До старости оставаться безгрешным и тихим младенцем, ведь их так любит Иисус. Почти так же, как и блаженных. И как заманчиво объявить лень и трусость благочестием, а безволие назвать смирением. Так всех нас в трусов превращает мысль, и вянет, как цветок, решимость наша. Вот уж воистину – так помяни мои грехи в своих молитвах, нимфа. Вот ведь гений, этот сукин сын!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Забудьте все, что вы знали о рае. Сюда попасть не так уж сложно, а выйти – практически нельзя. «Медовый рай» – женская исправительная колония, в которой приговоренная к пожизненному заключению восемнадцатилетняя Софья Белкина находит своих ангелов и своих… бесов. Ее ожидает встреча с рыжей Гертрудой, электрическим стулом, от которого ее отделяют ровно 27 шагов. Всего 27 шагов, чтобы убежать из рая…
Говорят, Харон – перевозчик душ умерших в Аид – отличается свирепыми голубыми глазами. Американский коммандо Ник Саммерс, он же русский сирота Николай Королев, тоже голубоглаз и свиреп и тоже проводит на тот свет множество людей, включая знаменитого исламистского Шейха. Ник пытается избежать рока – но тот неминуемо его настигает и призывает к новому походу по Стиксу. Судьба ведет его в далекую, но все равно родную для него Россию…
На развалинах России царствуют где исламисты, где новопровозглашенный «император», а где и никто. Остальной мир закрывает на них глаза, думает, будто новые правители слишком слабы, чтобы представлять серьезную угрозу. Но не стоит недооценивать стремление узурпатора к власти: он готовится уничтожить мир – пусть вместе с собой. Сможет ли современная Юдифь – внучка советского генерала Катерина Каширская – спасти если не мир, но то лучшее, чего добилось человечество? Об этом заключительная книга трилогии-предупреждения Валерия Бочкова.
«Мой дед говорил: страх – самое паскудное чувство, самое бесполезное. Никогда не путай страх с осторожностью. Трус всегда погибает первым. Или его расстреливают свои после боя…».
Гражданин мира – родился в Латвии в разные периоды жизни жил и работал в Москве и Амстердаме, в США и Германии. Валерий в первую очередь известный художник – после окончания художественно-графического факультета работал иллюстратором крупных журналов и издательств. Но, по словам художника, когда он вполне высказался языком живописи, он начал писать жизнь художественным словом. Олимп большой литературы Валерий покорил за 10 лет – начав писать в 2004-м и получив «Русскую премию» в номинации Крупная проза в 2014-м.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.