Обнажая Сердце - [41]

Я мысленно закатываю глаза на этот жест. Я уже привыкла к склонностям Яна вмешиваться в личное пространство человека. Меня это почти не волнует.

— …то, что тебе нужно сделать, чтобы достичь блаженства, это… отпустить.

Мои губы машинально начинают хмуриться.

— Ты серьезно хочешь начать третью мировую из-за этого? — он поднял брови. — Читай по губам, Хейлз. У вас, ребята, был чертов перерыв — хер с ним, вы на самом деле расстались! — Ян качает головой, подчеркивая свои слова.

Я морщу нос, этот жест не полностью выражает мое согласие с его точкой зрения.

— Поэтому прекращай это дерьмо и возвращайся домой, или хотя бы встреться с ним, ради Бога. Дай ему вымолить у тебя прощение.

Когда я одновременно пожимаю плечами и вздыхаю, улыбка Яна становится шире. Затем он смеется:

— Между нами, красотка, ты можешь отрицать, если хочешь, но мы оба знаем, даже метадон не поможет тебе избавиться от этой зависимости, верно? — он хлопает по моему бедру и ухмыляется, слишком самоуверенно, как обычно.

— Я настолько погрязла в этом, да? Иногда я могу себя ненавидеть из-за этого, — я качаю головой. — Что со мной, док?

Полные губы Яна растягиваются в полуулыбку.

— Диагноз таков, моя прекрасная пациентка, у тебя серьезная психологическая зависимость, и ее осложнения не поддаются лечению, — он обнимает меня и целует в губы. Мы обмениваемся одобрительными взглядами. — Значит нужно простить и забыть, — объявляет он.

Я задумчиво киваю. Мы не были вместе, когда это случилось. Как бы мучительно это ни было, но такова правда. Как бы больно мне ни было, я не могу обвинять его в этом все время. Если бы только это было так просто, отличить неправильное от правильного.

— Хейлз, — Ян кладет загорелую руку мне на плечо, прижимая ближе к себе и целуя меня в висок. — И так как мы сейчас кристально честны, прощение не всегда работает без забывания.

Я прислоняюсь головой к его плечу и киваю с горькой улыбкой.

Практически невозможно осуществить, но верно.

— Что бы я без тебя делала? — я крепче прижимаюсь к нему.

— Тебе никогда не придется узнать, — он целует меня в макушку, на этот раз молча.

Я просто тебя обожаю, Ян.

— Ты хорошо знаешь, так же как и я, что нам гораздо лучше вместе, — говорит он, делая глоток своей шипучки, и передает мне бокал. Он мягко вытирает мои губы салфеткой, заставляя меня ухмыльнуться. — Для тебя и меня в этой вселенной, всю эту хрень про «великие умы мыслят одинаково» нужно переделать на «великие умы вместе охренительны», — я коротко смеюсь над его исправленной идиомой. — Не то что, упаси Боже, я пытаюсь изменить твое мировоззрение, но я не очень много добавил к твоему поучительному монологу, персик.

Я отмечаю «монолог», наклоняя голову и одаривая его сладкой улыбкой.

— Ну, ты достаточно внес.

— Точнее?

Я хлопаю ему глазками, как кукла.

— Слушал меня, выглядя так потрясно.

Я сдвигаюсь, чтобы сесть прямо, и дружески хлопаю его по плечу.

— Ну-ка, я помогу тебе собраться, — говорит он, протягивая мне руку, и я вздыхаю, на этот раз согласно. Ощущение физического отвращения, прилипшего ко мне, как вторая кожа, за последние несколько дней, показывает первые признаки исчезновения.

— В любом случае, обиды были модны весной в две тысячи одиннадцатом. Отбрось печаль, детка, это не модно. Я хочу видеть улыбку на этих полных губах, — он улыбается, показывая все свои зубы и морщинки в уголках глаз. — Хейли Дж. Грейс, сейчас зима нашей неудовлетворенности!

Я позволяю ему потянуть меня к лифтам, бормоча:

— Хотелось бы… — даже с этим новым решением в голове, когда дело касается Дэниела, тихий голосок внутри меня продолжает пилить меня, что бы я тщательно себя оберегала.

Глава 18: Простить и забыть?

— Я думаю, мы тут закончили, — Ян указывает на мои упакованные вещи, лежащие на огромной кровати. — Моя работа выполнена. Ухожу, — я киваю и крепко его обнимаю, привстав на носочки, чтобы похлопать по его небритой щеке.

Как по команде звонит мой телефон. Ян выгибает бровь и практически бьется в истерике, когда слышит мой новый рингтон. Я съеживаюсь и шиплю ему сквозь зубы.

— Не горжусь этим.

— Очень вовремя, — бормочет Ян. — Иди домой и займись примирительным сексом, пока тело не поднимет белый флаг, — он ухмыляется через плечо и закрывает за собой дверь.

— Дэниел, — отвечаю я, стараясь звучать равнодушно.

— Давай поужинаем сегодня в отеле, на нейтральной территории. Мне нужно увидеть тебя, детка. Ты убиваешь меня. Прошло пять чертовых дней… Это гребанный перебор.

Дэниел, как обычно, переходит сразу к делу.

— Окей, — на линии воцарилось молчание. Кажется, он не ожидал такого легкого согласия.

— Буду через полчаса, — спешит он завершить сделку.

Чувствуя легкое головокружение, я начинаю собираться на встречу. Три – столько раз мне приходится заново наносить тушь. Я хмурюсь на свои трясущиеся руки и вздыхаю, снова разглядывая четыре комплекта одежды, разложенные на кровати в ожидании моего решения. Пять – столько раз я примеряю разные наряды. Ноль – столько раз мне удается заставить себя нормально дышать.

Когда мои глаза останавливаются на Дэниеле, пока я смотрю на него у ресепшена, мое сердцебиение ускоряется в два раза. Рассматривая меня, Дэниел нервно проводит рукой по своим спутанным золотистым волосам.