Обмен убийствами - [67]

У заведения остановилась черная «тойота-лендкрузер». Водитель не заглушил двигатель. Через пару секунд оттуда выт здоровенный высокий парень. Это был Фитц, если Элейн правильно его описала. С другой стороны машины вылез еще один человек, чуть пониже, но такой же мощный. Ага, вот и Большой Майк. А затем открылась передняя дверца, и на тротуар шагнул Крис Хольц собственной персоной. Крис оказался ниже своих телохранителей, ростом приблизительно пять футов десять дюймов, но и он отличался могучим телосложением. Внешне он был далеко не картинка; понятно, почему ему приходилось выкладывать за девочек такие огромные денежки. Он носил дорогой черный костюм и кожаное пальто, лицо Криса было толстым и обрюзгшим, а прическа с длинной черной челкой в стиле Элвиса, вышедшая из моды, когда король рока весил еще меньше двухсот фунтов, полностью растрепана. Ему было около тридцати, но выглядел он лет на десять старше. Удивительно, но его вид не вызвал во мне ярости. Напротив, я спокойно наблюдал за ним, понимая, что мне нужно будет действовать еще решительнее и стремительнее.

Крис быстро поднялся по ступенькам в сопровождении этих двоих, в это время дверь открылась и вышел крайне довольный Таггер Льюис. Он сразу посторонился, уступая дорогу этой группе, шагавшей так, словно его там и не было. Подойдя ко мне, Таггер обернулся, чтобы убедиться, что Крис и его люди вошли в заведение, затем уселся рядом на переднем сиденье. Я включил мотор и отъехал от кромки тротуара. Было час двадцать пять ночи.

– Ну как дела?

– Превосходно, – произнес Таггер с сильным шотландским акцентом. – Должен сказать, девочки здесь первый класс.

– Еще бы! За такую-то цену.

– Да уж! Двести фунтов за полчаса. Считай по два фунта за один толчок. Жуткие цены. Пару лет назад в Пуэрто-Банус я зашел в один притон, и это стоило мне тридцать восемь с половиной фунтов, если пересчитать по обменному курсу. И тебе давалось целых сорок минут.

– Ну, это я понимаю, честная сделка. По фунту за минуту. Не дороже, чем станцевать вальс на ярмарке.

– Зато куда интереснее.

– Вот именно. Так что там за обстановка?

– Комната администратора на втором этаже. Нужно подняться на лифте. Выходишь из лифта прямо в фойе, и перед тобой стойка, за которой торчит барышня.

– А охрана?

– Двое вышибал в манишках с бабочкой. Здоровенные парни, но без оружия. Насколько я понимаю, их только двое, и с ними у нас не будет проблем. Дальше за фойе – бар, где девочки околачиваются, когда не заняты. Туда можно войти и выпить с ними; если тебе кто понравится, следуешь с ней в одну из комнат. Точно не знаю, сколько там спален, но не больше дюжины. Я поднялся на следующий этаж и насчитал там шесть комнат, все просторные и уютные. У них есть номера и на четвертом этаже, там, наверное, такое же расположение. Второй этаж – просто приемная, а на первом расположены квартиры для штата. Главное, они занимают все здание.

– Таггер, ты же знаешь наш план. Как по-твоему, он сработает?

Он немного подумал.

– Да, но не сомневайся, риск есть.

Я усмехнулся:

– Зато подумай о вознаграждении. Представь, что ты сможешь получить за сто тысяч фунтов. За эти деньги где-нибудь на северо-западе можно купить себе целую улицу.

– Может, оно и так, но тебе тоже придется туда переехать, Макс. Здесь на эти средства не купишь даже садового сарая. Стоит ли из-за этого рисковать шеей.

– Тут работы-то всего на час, – заметил я, останавливаясь на красный свет светофора, и вдруг вспомнил, что почти то же самое услышал от Фаулера при нашей первой встрече.

Но ведь недаром говорят: за одного битого двух небитых дают.

Понедельник, шестью днями раньше

Гэллен

Выходные прошли спокойной безмятежно. Мы с Рэйчел погуляли, чего никогда не делали, когда жили вместе, потому что тогда я не испытывал в этом потребности. Мы посетили Тауэр Лондонский аквариум, музей мадам Тюссо и даже здание парламента. Вернувшись домой, мы отдыхали и наслаждались обществом друг друга. В субботу вечером я приготовил карри, и мы уплетали его, поставив кассету с фильмом «Чокнутый профессор». Еда была ужасной, фильм – не лучше, но нам было все равно. Мы просто приятно проводили вечер. Я позволил Рэйчел лечь около одиннадцати, только попросил не рассказывать об этом матери.

– Не то она больше не разрешит тебе остаться у меня.

Она заговорщицки мне подмигнула и ответила, чтобы я не волновался, это будет нашей тайной. Девочек так легко уговорить.

Так или иначе, мне стало куда более тоскливо, чем я думал, когда в воскресенье вечером отвез ее домой. Я пообещал через две недели снова забрать ее на выходные, и она призналась, что будет очень этого ждать. Значит, я вел себя с ней правильно, но все равно оказалось очень грустно возвращаться домой.

Однако в понедельник утром, когда я вошел в участок, я чувствовал себя гораздо бодрее и свежее, чем раньше. За выходные количество преступлений на нашей территории не очень увеличилось. Пятнадцатилетнего беженца из Сомали доставили в больницу с серьезными повреждениями головы от ударов бейсбольной битой во время жестокой драки (трое малолетних преступников были задержаны на месте и ожидали допроса); на один квартал обрушилось сразу семь грабежей, последний окончился дракой, но двоих нарушителей, оба несовершеннолетние, уже тоже арестовали и предъявили им обвинение. Наконец, молодая женщина серьезно ранила своего сожителя кухонным ножом; ее тоже задержали за причинение тяжких телесных повреждении.