Обмани-Смерть - [19]
Я понятия не имел о существовании английского дедушки. С тех пор как мы переехали в Лондон, родители ни разу о нем не вспомнили. Оказывается, Уильям Ларч жил в Шеффилде, в доме престарелых, а теперь умер – в одиночестве.
– Наверное, я должен туда поехать. Как ты считаешь?
Отец впервые поинтересовался моим мнением. Вид у него был потерянный.
– Должен или хочешь?
– Он мой отец.
– Сколько вы не виделись?
– Десять лет назад, сразу после возвращения из Дели, мы с твоей мамой посетили его. Встреча прошла… скорее, плохо.
– Я не понимаю, зачем ехать на похороны человека, с которым ты не ладил и практически не общался.
– Повторяю, он – мой отец, и мы поедем.
– Собираешься взять меня с собой?
– Так будет правильно. Заодно восстановим отношения с родственниками.
– Поступай как знаешь, но на мою компанию не рассчитывай. Провожать в последний путь нужно тех, кого любишь, чья смерть причиняет боль, а не чужих людей. Я своего деда знать не знал, пока он был жив, и не имею желания «знакомиться» сейчас. Лучше бы вы рассказали…
– Мы должны отправиться вместе, Томас.
Я отказался, он разозлился, кричал, что у меня нет сердца, раз не хочу поддержать его в тяжелую минуту. Я уткнулся в учебник математики, надеясь, что отец скоро утихомирится, но он совсем разошелся, побагровел, схватил меня за плечо и заорал:
– Я устал от твоих капризов, гадкий мальчишка! Ты – худшая из всех моих ошибок!
Я вскочил со стула, стряхнул его руку и прошипел:
– Не смей меня трогать! Хочешь отправиться в Шеффилд – на здоровье, но без меня. Это ты плохой сын, а не я. Должно быть, дурная кровь… Да, и еще: на твои похороны я тоже не приду!
Мы смотрели друг на друга, как разъяренные питбули, я ждал удара, но отец выместил злобу на книгах – смахнул их со стола – и вышел. Он отсутствовал десять дней, а когда вернулся из Шеффилда, и словом не обмолвился о том, как проводил время.
Я принюхался – и ничего не почувствовал. Запах гари исчез, можно было снова дышать полной грудью. Я сидел на постели и гипнотизировал будильник: 23:56, 23:57, 23:58… В голове возник протяжный звук гитары Нопфлера…
Я решил не искушать судьбу и посмотрел на стрелки через минуту после полуночи. Свершилось. Теперь мне восемнадцать. Наконец-то я мог уйти, мог сам распоряжаться своей жизнью, никому не давая отчета. Моя юность как-то вдруг, разом закончилась. Я взял дорожную сумку, куда давным-давно сложил минимум необходимых вещей. Все остальное – в том числе воспоминания – стало ненужным. Я обвел взглядом комнату и решил, что ноги моей здесь больше не будет. Из-за двери доносился храп отца, но я не собирался будить его и прощаться, надеясь, что мы больше не увидимся.
Лестница скрипнула, я остановился перед входной дверью, повесил ключи на крючок вешалки. На улице было холодно, моросил дождь. Я поднял воротник плаща, прошел через садик и закрыл за собой калитку. От фонарей струился бледно-желтый свет, на первом этаже, у мамаши Свонсон, работал телевизор. Честные труженики спали в своих постелях. До прихода ночного автобуса оставалось двадцать минут, и я не торопясь шел по пустым улицам. Паб, рестораны и магазины давно закрылись.
На остановке я был один. Показался сто восьмой, я махнул водителю, поднялся в салон и прошел назад.
Мимо на полной скорости летел город. Я посмотрел в окно и поклялся себе, что никогда не вернусь в Гринвич.
Я хотел, чтобы моя жизнь была четко распланирована и одновременно полна неожиданностей. Чтобы не приходилось отвлекаться на мелочи повседневности. Я мечтал служить родине с оружием в руках, зная, что могу погибнуть, но отрешившись от накопительства и эгоистичных желаний. Я выбрал для себя жизнь солдата, чтобы защищать Англию от многочисленных внутренних врагов, подрывающих ее безопасность. Пора покончить с примирительными речами, сочувствием и мягкотелостью. Радушие и гостеприимство нации превратили страну в мировую помойку для людей, которые нас ненавидят и презирают, кусая руку дающего. Если гость готов в любой момент нанести вам удар в спину, прекраснодушные речи о гуманизме теряют всякий смысл. Представьте: на вас покушались, но вы выжили, а близких вам людей убили. Что станете делать? Нанесете ответный удар, и это будет самозащита. Сегодня нужно сражаться или погибнуть, забыть о самобичевании, склонить голову и отступить. Заявить ясно и четко, что мы живем в уникальной стране со славной историей, которой имеем право гордиться. Нам не в чем каяться, не за что извиняться, особенно за то, что мы – англичане. Все это я изложил – как сумел (мне едва исполнилось восемнадцать) – рекрутерам в Лимпстоне[36], когда они спросили, почему я хочу служить в прославленном Королевском военно-морском флоте Вооруженных сил Великобритании.
Лимпстон!.. Мне так много рассказывали о нем на базе в девонской глуши, этом адском предбаннике, что только безумец мог захотеть попасть туда. Вряд ли кто считал, сколько наглых щенков вроде меня были сломлены и изгнаны из Лимпстона, потому что оказались непригодны для Королевского флота. Туда брали только лучших из лучших, сортировали их и восемь месяцев мордовали – с единственной целью: отбить охоту, заставить дрогнуть. Выдержать мог только человек со стальной волей, потому что каждый новый день был труднее предыдущего. Я не хотел оказаться в числе неудачников.
Жан-Мишель Генассия – писатель, стремительно набравший популярность в последние годы, автор романов «Клуб неисправимых оптимистов», «Удивительная жизнь Эрнесто Че» и «Обмани-Смерть». Критики по всему миру в один голос признали «Клуб неисправимых оптимистов» блестящей книгой, а французские лицеисты вручили автору Гонкуровскую премию. Когда Генассия писал «Клуб…», он уже понимал, что у романа будет продолжение, но много лет не знал, как же будет развиваться эта история. А потом он приехал в Москву – и все стало кристально ясно… Париж, 1960-е.
Жан-Мишель Генассия — новое имя в европейской прозе, автор романа «Клуб неисправимых оптимистов». Французские критики назвали его книгу великой, а французские лицеисты вручили автору Гонкуровскую премию.Герою романа двенадцать лет. Это Париж начала шестидесятых. И это пресловутый переходный возраст, когда все: школа, общение с родителями и вообще жизнь — дается трудно. Мишель Марини ничем не отличается от сверстников, кроме увлечения фотографией и самозабвенной любви к чтению. А еще у него есть тайное убежище — это задняя комнатка парижского бистро.
Русские читатели познакомились с этим автором, когда Ж.-М. Генассия опубликовал свою первую книгу «Клуб неисправимых оптимистов», которой французские лицеисты присудили свою Гонкуровскую премию. За «Клубом…» последовали «Удивительная жизнь Эрнесто Че» и «Обмани-Смерть», укрепившие его репутацию великолепного рассказчика. Новый роман писателя «Вальс деревьев и неба» посвящен последним дням жизни Винсента Ван Гога, когда были созданы потрясающие, взрывающие пространство и сознание картины. Что на самом деле произошло жарким летом в Овере? Действительно ли художник — «широкоплечий цветущий мужчина с улыбкой на лице» (так его описывает жена Тео Ван Гога Йоханна) — покончил с собой? Жан-Мишель Генассия дает свою версию событий, где легкой тенью скользит застенчивая девятнадцатилетняя девушка по имени Маргарита. Впервые на русском!
Жан-Мишель Генассия – новое имя в европейской прозе. Русские читатели познакомились с этим автором, когда вышла в свет его первая большая книга «Клуб неисправимых оптимистов». Французские критики назвали ее великим романом, а французские лицеисты вручили автору Гонкуровскую премию.Впервые на русском языке вторая книга писателя – «Удивительная жизнь Эрнесто Че». Главный герой этого повествования, охватывающего без малого век, – врач по имени Йозеф. Вот только век ему достался неизлечимо больной. И хотя молодому медику, которого превратности судьбы забрасывают в Алжир, удается лечить местных крестьян и даже бороться с эпидемией чумы, он оказывается бессилен и при столкновении с коричневой чумой, обескровившей Европу, и позже, по возвращении на родину, в социалистическую Чехословакию, в атмосфере всеобщей слежки и подозрительности.
Жан-Мишель Генассия – писатель, стремительно набравший популярность в последние годы, автор романов «Клуб неисправимых оптимистов», «Удивительная жизнь Эрнесто Че», «Обмани-Смерть» и др. Французские критики назвали его книгу «Клуб неисправимых оптимистов» великой, а французские лицеисты присудили свою Гонкуровскую премию. В его новом романе «О влиянии Дэвида Боуи на судьбы юных созданий» рассказывается забавная, трогательная и почти неправдоподобная история. Главный герой книги – Поль, подросток, обожающий музыку, по вечерам он импровизирует на фортепиано в ночном клубе.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
Книга, которую вы держите в руках – о Любви, о величии человеческого духа, о самоотверженности в минуту опасности и о многом другом, что реально существует в нашей жизни. Читателей ждёт встреча с удивительным миром цирка, его жизнью, людьми, бытом. Писатель использовал рисунки с натуры. Здесь нет выдумки, а если и есть, то совсем немного. «Последняя лошадь» является своеобразным продолжением ранее написанной повести «Сердце в опилках». Действие происходит в конце восьмидесятых годов прошлого столетия. Основными героями повествования снова будут Пашка Жарких, Валентина, Захарыч и другие.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.