Обмани смерть - [60]

«Братья, когда вы прочтете эти строки, нас уже не будет в живых. Наши тела, простреленные, догорят в этих стенах. Мы обращаемся к вам, кому повезло выйти живым из этой кровавой бойни.

Мы любили Россию. Мы хотели, чтобы на этой земле восстановился, наконец, тот порядок, который Богом ей определен. Имя ему — соборность; внутри ее всякий человек имеет равные права и обязанности, и преступать закон не позволено никому, в каком бы высоком чине он ни был.

Конечно, мы были наивными простаками, за свою доверчивость мы наказаны, нас расстреливают и в конце концов предадут. Мы были лишь пешками в чьей-то хорошо продуманной игре. Но дух наш не сломлен. Да, умирать страшно. Однако что-то поддерживает, кто-то невидимый говорит: «Вы кровью очищаете свою душу, и теперь сатана ее не достанет. И, погибнув, вы будете гораздо сильнее живых».

В наши последние минуты мы обращаемся к вам, граждане России. Запомните эти дни. Не отводите взгляда, когда наши обезображенные тела будут, смеясь, демонстрировать по телевидению. Запомните всё и не попадайтесь в те же ловушки, в которые угодили мы.

Простите нас. Мы же прощаем и тех, кто послан нас убить. Они не виноваты… Но не прощаем, проклинаем бесовскую шайку, севшую России на шею.

Не дайте затоптать великую православную веру, не дайте затоптать Россию.

Наши души с вами. Россия непобедима.

^{Дом Советов, 04.10.93».}

— Не дайте затоптать Россию, — дрожа губами, повторила чужие смертные слова Даша и хрипло, страшно, уверенно добавила, — Спите спокойно. Мы не дадим ее затоптать. Ваши души с нами.

— Как видишь, лучшие всегда гибнут первыми, — после тяжелого и краткого молчания чуть слышно сказал Обмани смерть, — а вот мы капитулировали, смирились и остались живы.

Обмани смерть взглянул на девушку с ожесточенным и волевым лицом и резко как вынося приговор себе и таким же как и он, договорил:

— Мы остались живы, и теперь уже исходе лет, слышим как дрожит земля под нашими ногами, видим как нас уже лишенных сил, больных и беспомощных душат ростом цен, грабят на улицах, и в глаза с откровенным хохотом издеваются торжествующие «победители». Расплата за трусость наступила, и винить в этом некого.

Настойчивая трель звонка прервала разговор. Петр Николаевич вышел из комнаты и посмотрел через оптику дверного глазка. Кольцов. Петр открыл дверь.

— Проходи Андрей, — посторонившись, пропустил его в квартиру Петр Николаевич.

В единственной комнате Кольцов и Даша сели за обшарпанный деревянный стол. Обмани смерть поставил у межквартирной стены музыкальный центр, включил воспроизведение. Фоном к разговору зазвучала попсовая назойливо бессмысленная суррогатная подделка под музыку.

— В это время соседи с работы приходят, дети после второй смены из школы возвращаются, а стены тут тонкие, звукоизоляция слабая, не к чему им даже случайные обрывки наших разговоров слышать, — пояснил Обмани смерть, в ответ на вопросительно недоумевающие взгляды.

Сел за стол и негромко заговорил:

— Итак, полиция уже пришла к выводу, что мотив у всех убийств один, это серия, а стреляет социопсихопат маньяк-одиночка, но, — Обмани смерть бледно усмехнулся, — там не исключают версии, что действует группа, как нас по научному называют: «социопсихопатов». Оперативным путем проверяют многих. Из нашей группы под подозрение попал я. Многих из жертв я знаю, ранее высказывался о них нелицеприятно, навыки убийцы имею, кроме того отсутствие следов преступления, это тоже след который ясно показывает, что убийца знаком с криминалистикой и приемами работы оперативников. Но основным мотивом для подозрения стало, то что я еще задолго до начала серии выстрелов интересовался причинами по которым прекратили уголовное дело по педофилу, которого мы потом уничтожили. Взялись за мою разработку всерьез. Проверяют все связи, установили наружное наблюдение. Пытаются установить место моего нахождения во время выстрелов. Пока их смущает только несколько обстоятельств, график работы у меня свободный к одному месту я не привязан и точно установить моё физическое пребывание оперативными приемами невозможно, следующее, мой включенный телефон в момент выстрелов, находился за десять километров от места преступлений в жилом районе на улице. Это более чем шаткое алиби, но тем не менее. По моим связям, всех перечислять не буду, но ты Андрей и ты Даша как мы и планировали пока остались вне подозрений. От тебя Андрей отстали сразу как только установили, что ты по документам во время трех выстрелов был в Германии, а ты Даша в списке контактов проходишь: как дочка моего друга врача.

— Подожди, — удивленно прервал его Кольцов, — откуда ты все это знаешь?

— От верблюда, — отрезал Обмани смерть.

«Сamel» — Верблюд были любимой маркой сигарет этого человека. Вот и сейчас початая пачка «Сamel» лежала на столе рядом с последней модели аппаратом «iPhone». Аппарат голосом клиента воспроизводил все обстоятельства гражданского дела, по которому этот дорого одетый плотный средних лет солидный господин решил получить консультацию адвоката. А он сам чуть слышно говорил:

— Ты это или не ты я не знаю и знать не хочу, но долг платежом красен, в общем, ты у полиции под прицелом, берегись.