Обман - [94]

Ролинс, которая разговаривала по телефону, торопливо сказала: «Я вам перезвоню» и швырнула трубку на рычаг.

– Что вам здесь нужно?

Майло объяснил, что ему нужно. Первой реакцией, как и ожидалось, была паника, сменившаяся, впрочем, злой усмешкой.

– К сожалению, вам не повезло – в школе их нет.

– Доктор…

– Лейтенант, сегодня у выпускного класса нет занятий. Мы устраиваем им несколько дополнительных выходных в течение года; лучше постепенно стравливать напряжение, чем…

– Доктор, где они держат спортивные принадлежности?

– В шкафчиках, как и все.

– Покажите нам их шкафчики. И не забудьте захватить универсальный ключ.

– Почему вы решили, что у меня есть ключ от шкафчиков учеников?

– А разве его у вас нет?

– В ордере сказано, что я обязана отвечать на персональные вопросы?

Майло вытащил свой жетон.

– Если вкратце, то вот здесь сказано, что если вы будете уклоняться от содействия полиции, я надену на вас наручники, и ваше высокообразованное, но недообработанное с моральной точки зрения седалище получит прекрасную возможность познакомиться с тюремными нарами.

Ролинс побелела от ярости.

– Я еще никогда…

– Я тоже. Покажите мне их шкафчики. Не тратя больше ни минуты моего времени.

– Я пожалуюсь на ваше поведение!

– Считайте, что я уже умер от страха.

Когда мы выходили из кабинета, Ролинс приказала секретарше:

– Шейла, немедленно позвоните доктору Хелфготту. У нас – неприятности.

– Шейла, не вздумайте никому звонить, – вмешался Майло. – У вас будут неприятности.

Шкафчики занимали две стены в помещении с табличкой «Личные вещи». Дубовые дверцы, латунные ручки.

– Откройте шкафчики Вайдетта и Гловера, – приказал Майло.

Ролинс, изучая список шкафчиков, неодобрительно вздохнула:

– Вам не следовало называть меня недообработанной с моральной точки зрения.

– Я ищу двух опасных убийц, а вас волнуют вопросы семантики.

– Это не семантика, – возразила Ролинс. – Я – достойный член общества. Вы тоже рано или поздно окажетесь в нестандартной ситуации и сами потом будете удивляться собственной реакции.

– Ерунда, – Майло отмахнулся, – с чего бы это мне да оказываться в нестандартной ситуации?

Оба шкафчика были пусты.

– Вот вам и улики, – развела руками Ролинс.

– Где я могу найти Тристрама Вайдетта и Куинна Гловера?

Ролинс не ответила.

– Доктор, не знаю, известно вам это или нет, но если вы не станете отвечать, то отправитесь за решетку за противодействие правосудию, причем сию же минуту.

– Возможно, но я быстро выйду.

– Поверьте мне, доктор Ролинс, вам и одна минута за решеткой надолго запомнится.

Директриса упрямо поджала губы.

– Вы настолько цените свою работу? – удивился Майло.

– Это не работа, лейтенант. Это мое призвание.

– Эсэсовцы считали примерно так же.

– Ну, это уже ни в какие рамки… Впрочем… Поскольку за дополнительным выходным следуют обычные, естественно ожидать, что мальчики пожелают воссоединиться с семьями.

Ролинс подчеркнула интонацией конец своей реплики. Вообще-то в подобной ситуации красноречие выглядит пугающе.

– Речь об обеих семьях одновременно?

– Так я себе представляю.

– Куда они отправляются?

– Мне неизвестно.

– А откуда же вам известно, что обе семьи проведут выходные вместе?

– Я немножко поболтала вчера с мальчиками. Они были в прекрасном настроении, и я просто не в силах вообразить…

– Что конкретно они вам рассказали?

– Тристрам сказал, что они летят на самолете. И что это будет замечательно. Если я правильно помню, он использовал слово «круто».

– На самолете.

– На «Гольфстриме-V» мистера Вайдетта, – уточнила Ролинс. – Чудо, а не самолет!

Глава 37

Я гнал машину в аэропорт Санта-Моника, а Майло набирал номер Рида.

– Пока ничего, мой лейтенант.

– Скорее всего, мы опоздали выставить наблюдение, обе семьи сегодня улетают на выходные. Поговори-ка с манекеном в будке; вытряси из него все, что он знает. Позвони Шону, чтобы постучался к Гловерам и тоже выяснил, что у них происходит. Если и там никого нет, можно начинать обыски. Учитывая размеры хибарок, мне понадобится что-то около дивизии, поэтому сразу позвони криминалистам и дежурному сержанту, пусть приступают к рекрутированию.

Рид перезвонил через несколько минут.

– С манекеном всё в порядке, разговаривает охотно; он раньше служил в полиции на северо-западе Лос-Анджелеса и терпеть не может эту семейку – к нему относятся как к прислуге. Он с уверенностью утверждает, что, кроме Тристрама, из дома никто не выезжал. Куинн Гловер заехал за ним на «Хаммере» около часа с четвертью тому назад, как раз перед тем, как я начал наблюдение. И, мой лейтенант, в «Хаммер» загрузили багаж. Целую кучу багажа.

К тому моменту, когда я выехал на Банди-драйв, в ордер на обыск был включен «Гольфстрим-V»; когда я свернул на Оушен-Парк, диспетчерская в международном аэропорту Лос-Анджелеса распорядилась отложить взлет рейса на Аспен. Экипажу сообщили, что из-за непредвиденной задержки с посадками все воздушные коридоры сейчас заняты. При упоминании имени Майло ворота «Даймонд эвиэйшн» немедленно распахнулись, и мы, вслед за распорядителем на мини-автомобильчике, выехали на взлетную полосу и приблизились к «Гольфстриму».

Оба двигателя самолета работали на холостых оборотах; неподалеку ждали разрешения на взлет еще два реактивных самолета поменьше, тоже с работающими двигателями. Рев был такой, что мозги плавились. Когда я затормозил рядом с левым крылом, в окне кабины показалось лицо пилота, скорее заинтересованное, чем встревоженное. Майло взмахнул жетоном. Выражение лица не изменилось. Человека, для которого поднимать в воздух многотонные машины – обычное дело, не так-то легко вывести из равновесия. Майло сделал пилоту знак, чтобы тот выбрался наружу.