Обман и желание - [119]

День стоял замечательный, волшебный, какой запоминается на всю жизнь и о котором может напомнить потом даже малейший звук или запах… Для Стива этот день ассоциировался с песней группы «Бич Бойз», в которой поется: «И мы будем веселиться, веселиться, веселиться», хотя последние шесть месяцев дела складывались хуже некуда. Плохо было с деньгами, девушка старшего брата Стива, (а его заработная плата составляла больше половины семейного бюджета) оказалась в интересном положении, и он был вынужден жениться на ней. В то же самое время отец, совсем сникший под грузом жизненных проблем, начал выпивать, к тому же на фабрике, где он работал, ходили слухи о грядущем сокращении рабочих.

Как бы то ни было, пока они не были обречены на нищету. И в этот день Стив и Лиза-Мария купались, загорали и много говорили. Зашла речь о будущем, и Лиза-Мария сказала, что она будет продолжать учебу. Стив знал, что, хотя он достаточно подготовлен, чтобы получить хорошее образование, он не сможет продолжать учиться и будет вынужден искать работу, чтобы помогать семье.

Позже, много позже, он впервые поцеловал ее. Когда его тело прижалось к ее мягкой, теплой коже, он забыл социальное неравенство и свою нерешительность и уже не сомневался, сможет ли он любить ее как настоящий мужчина. И хотя он уже много раз целовался с девушками во дворе за гимназией и прочитал много секс-журналов, которые обычно лежат на верхней полке в магазине, он иногда думал, что будет, когда все зайдет немного дальше, понравится ли он своей девушке, не разочарует ли ее. Но когда он обнял Лизу-Марию, то забыл и об этом. Как бы то ни было, сегодня он только целовал ее — немного дольше и нежнее, чем он целовал тех девушек за гимназией. И хотя это был только поцелуй, что-то подсказывало ему, что, когда придет время, он все сделает инстинктивно.

Он лежал рядом с ней, медленно и нежно поглаживая руками ее спину, слегка розовую от загара. В какой-то момент он почувствовал, что все заходит слишком далеко, но он был не в силах остановиться. Он поцеловал ее еще крепче и прижал к груди, не позволяя себе, однако, прижиматься к ней всем телом: он боялся не совладать с собой. Стив был уверен, что отношения должны развиваться постепенно, день за днем. Но он уже был не в силах бороться с собой и забыл обо всем. Сейчас он думал о том, какие чувства вызывает в нем Лиза-Мария и как сильно он хочет ее.

Всю следующую неделю они ходили на озеро каждый день. Их страсть достигла наивысшей точки за эти семь дней, и Стив уже больше не мог ждать. Он потратил часть своих сбережений на пачку презервативов, которые купил не без неловкости и стеснения, но положил в карман шорт с большой гордостью. Он ощущал их, прижатых к ноге, это волновало его до того, что он еле мог дышать. К тому же он не знал, как отреагирует Лиза-Мария, если узнает о его покупке, и сможет ли он почувствовать нужный момент, чтобы показать их. Но на самом деле все оказалось намного проще. Лиза-Мария, казалось, вся горела желанием и все сильнее прижималась к нему, но, когда он начал потихоньку снимать ее бикини, она отпрянула от него, шепча:

— Нет — мы не должны!

Стив только слышал слова, которые он повторил несколько раз:

— Все нормально. У меня есть кое-что.

— У тебя есть? — Она едва дышала. Ее голос был чуть слышен.

— Да. Хочешь я надену?

— Я не знаю…

Тогда он еще крепче прижался к ней, и она простонала:

— Да… о да…

Стив отвернулся от нее и достал одну упаковку. Он боялся, что замешкается и, если будет возиться слишком долго, она передумает. Но ему удалось все сделать быстро, и когда он обернулся к ней, ее руки быстро обвили его тело, прижимая к себе. Она была полна желания, овладеть ею было легко.

Потом все получилось несколько хуже, чем он ожидал. Когда для него все уже было кончено, Лиза-Мария не хотела останавливаться. Но он сделал то, что должен был, и через некоторое время она перестала прижиматься к нему и лежала очень спокойно, держась за него и довольно улыбаясь. Он прильнул к ее шее и почувствовал вкус ее слегка солоноватой влажной кожи. Она прошептала что-то, но так тихо, что он не расслышал.

Он поднял голову:

— Что ты сказала?

Она открыла глаза, лениво глядя на него. Ее губы, казалось, слегка опухли, а щеки округлились.

— Ты меня любишь?

Эти слова слегка шокировали его. Любить? В его словарном запасе не было такого слова. Любовь? Он никогда не думал об этом, а говорил еще меньше. Но если хотеть кого-то так сильно, как он хотел Лизу-Марию, означает любовь, то тогда да.

— Любишь? — она слегка повысила голос.

— Да, наверное.

— Расскажи, пожалуйста, расскажи!

Он не мог. Как он ни старался, но слов подобрать не мог.

— Стив, говори. Пожалуйста!

— О, Господи, Лиза, если бы я не… то уж я бы наверное не… а?

Она нахмурила брови. На секунду показалось, что такой неполный ответ удовлетворил ее. Она легла на спину, медленно пропуская свои локоны сквозь пальцы. Он почувствовал, что начинает хотеть ее снова.

Она оттолкнула его, когда он прижался к ней:

— Стив! Ты отвратителен! Ты же не хочешь… Ты не можешь! Хватит!

«У меня есть еще две упаковки, и я могу!» Так хотелось сказать ему эти слова, но он предвидел реакцию Лизы и не захотел отталкивать свою удачу.