Обман. Философско-психологический анализ - [53]

Качество СР есть функция чрезвычайно сложно организованной и специфической мозговой нейродинамической системы; она отличается от той, которая реализует информационные процессы, «идущие в темноте» (по выражению Д. Чалмерса), так как обладает некоторыми дополнительными способностями не только «освещения» информации, но также произвольного управления ею и вместе с тем моторными функциями. Мы пока еще далеки от понимания «устройства», структурно-функциональной организации такой нёйродинамической системы, но ясно, что это кодовая организация. Постепенно прорисовываются ее существенные черты. За последние годы в этом направлении достигнуты определенные успехи (работы Дж. Эделмена, А.М. Иваницкого, В .Я. Сергина, А. Дамасио, М. Арбиба и Г. Риззолатти и др.). Речь идет о специфическом типе структурно-функциональной организации (в качестве многоуровневой и многопланово распределенной нейродина-мической системы), имеющей кольцевой характер и способной представлять эгосистеме мозга информацию в «чистом» виде. В силу принципа инвариантности информации по отношению к физическим свойствам ее носителя и вытекающего из этого принципа положения об изофункционализме систем теоретически допустимо мыслить, что такая организация воспроизводима на различной субстратной основе. Общие, существенные и специфические свойства подобной организации, если они станут известны, смогут служить критериями диагностики наличия или отсутствия качества СР у некоторого внешнего объекта (по крайней мере, в земных рамках)^138.

Эта задача по своему характеру представляет собой задачу расшифровки кодов. Большие успехи в решении такого рода задач продемонстрированы генетикой (расшифровка кода ДНК, генома животных и человека). На повестке дня - решение задачи расшифровки мозговых нейродина-мических кодов явлений СР (взятых как с их формальной и содержательной, так и с оперативной стороны).

II.4. «Аргумент от аналогии»

Философское обсуждение проблемы ДС проводится по преимуществу лишь во втором аспекте: как достигается познание содержательно-определенных состояний СР другого?

В большинстве случаев концептуальные построения, стремящиеся ответить на этот вопрос, основываются на «аргументе от аналогии», восходящем к Р. Декарту и Дж. Локку. Суть его в том, что знание о ДС обусловлено знанием о собственном сознании. Мои субъективные состояния даны мне непосредственно, а другого - лишь посредством их внешних проявлений. Я знаю типичные корреляции между состояниями своей СР и их внешними проявлениями (реакциями, поведением, речевыми актами и пр.). Наблюдая подобные внешние проявления у другого, я могу судить о состояниях его СР. Кроме того, часто ссылаются на аналогичную телесную структуру и физиологию (например, наличие глаз свидетельствует о наличии зрения и, значит о наличии субъективных образов, и т.п.).

Существуют различные версии указанного аргумента, в том числе касающиеся понимания речи. Особенная роль в проблеме ДС отводится эмоциям. Некоторые авторы утверждают, что эмоции суть телесные проявления и потому могут рассматриваться в качестве наблюдаемых субъективных феноменов, тем самым якобы преодолевается «эпистемологический разрыв» между знанием о собственных явлениях СР и знанием о явлениях СР другого. Так

X. Пикард заявляет, что эмоции и соответствующие им телесные изменения есть «свойства тела» и «если эмоции наблюдаемы, тогда есть основания считать, что вы способны знать, иметь доказательство обычного верования о наличии сознания у другого - ведь вы наблюдаете это»^{139. Однако отождествление эмоций и их телесных проявлений не выдерживает критики. Вряд ли надо доказывать, что связь и корреляция эмоций с некоторыми телесными изменениями не может означать их тождества; эмпирические зависимости здесь многозначны; автор явно занимает позицию бихевиористского редукционизма.}

Концепции ДС, характерные для представителей аналитической философии, опираются на эмпирические регулярности и, как правило, не достигают теоретического уровня (в точном его понимании). Сознавая слабость «аргумента от аналогии», его не раз пытались «усовершенствовать» и вместе с тем постоянно подвергали критике; он все время «находится в ремонте», по словам Н. Малкольма, который критически рассмотрел ряд ранних версий «аргумента от аналогии», восходящих к Дж. Ст. Миллю (взгляды Ст. Хэмпшайра, X. Прайса и др.). Он продемонстрировал изобретательный анализ, стремясь показать неопределенность утверждений от первого лица о собственных ментальных состояниях, на которых (при данном «аргументе»), собственно, и основывается в конечном итоге суждения о ментальных состояниях другого. Надо отдать должное его интересным соображениям о специфике различения, идентификации и оценки собственных субъективных состояний, специфическом характере знания о протекающих в данном интервале собственных ментальных явлениях и характере верификации такого рода знания. Однако нельзя согласиться с заключениям^ автора, близкими к позиции логического бихевиоризма Л. Витгенштейна. Кроме Н. Малкольма основательной критике указанный аргумент подвергали П. Стросон, С. Шумэйкер И др.