Облом. Детективы, триллеры, рассказы разных лет - [27]

Однако — короткий гудок. Смена окончена. Теперь — быстро одеваться! Терентий первым пробил свою карточку. К концу смены в промышленную зону приходят сразу четыре автобуса: с разных линий метро и один загородный. Если поспешить, можно успеть на автобус, привезший работяг ко второй смене. Терентий с сожалением видит, как от остановки трогается нужный ему автобус.

— Чертов водитель! — хрипит рядом креол Хуан. — Теперь пятнадцать минут ждать!

Водители английского происхождения никогда не ждут. Отправляются с конечной остановки минута в минуту по расписанию. Также минута в минуту по расписанию прибывают они на остановки по пути следования. На сей раз работягам повезло. Автобус притормаживает: за рулем итальянец Роберто. Пару потерянных минут, пока усаживаются уставшие рабочие, он наверстает в пути. До конечной остановки Ройял Йорк час езды.

— Привет, Роберто! Спасибо! — входит Терентий.

— Привет, босс! Как ты сегодня?

— Спасибо, прекрасно! Как у тебя?

— Спасибо! Тоже неплохо.

Терентий бросает в кассу рядом с водителем маленький картонный билет, опускается на сиденье и засыпает. Спит, как всегда, без снов. Через сорок минут просыпается. Автобус уже на проспекте Ройял Йорк. Летом проспект утопает в зелени. Стоящих на нем домов не видно. Сейчас нет листвы, и Терентий любуется виллами. Проплыл квартал домов в колониальном стиле, за ним — приземистые, широко размаханные американские бунгало, следом — швейцарские шале с крутыми высокими крышами, немецкие «хаусены» с белыми в черную полосу стенами и, наконец, облицованные серым камнем, увитые плющом постройки в английском стиле.

— Станция Ройял Йорк! Конечная остановка, леди и джентльмены!

Снова слова благодарности от пассажиров и пожелание пассажирам прекрасных выходных от водителя. Удобна система транспорта в Торонто. Как минимум, одна из конечных остановок наземного транспорта — станция метро. Заплатил за проезд в автобусе или трамвае — в метро уже ничего не платишь. Заплатил за вход в метро — ничего не платишь в наземном транспорте. Станции метро и остановки автобусов — единое целое. Чтобы сделать пересадку пассажиру надо лишь спуститься по эскалатору. Для входящих в метро с улицы — отдельный вход. Конечно, с улицы можно «просочиться» на остановку автобуса и оттуда бесплатно нырнуть в метро. Но это — опасно. Если поймают — придется платить восемьсот долларов штрафа. Поэтому зайцев на транспорте нет. Да и сам проезд не очень дорогой — доллар тридцать центов. При умении за эти деньги можно объехать весь город.

Терентию опять повезло. Едва он спустился на платформу, подкатил поезд. В ярко освещенных вагонах работают кондиционеры, а пассажиры стоят в них только в часы пик. Прозвучал музыкальный сигнал. Забегали лампочки на входами: двери закрываются. Теперь можно и почитать. Когда-то Терентий экономил на газетах. В каждом вагоне на сиденьях всегда можно было две-три газеты, оставленные другими пассажирами. Теперь брошенная газета — редкость. В связи с кризисом люди стали меньше покупать: экономят каждый цент. Предпочитают читать в работающих допоздна библиотеках, узнавать новости из телепрограмм.

Терентий раскрыл роман Юрьенена «Вольный стрелок». К сожалению, этот талантливый писатель неизвестен большинству россиян.

— Станция Пейп, — прошелестел репродуктор.

В Торонто все станции имеют названия улиц, на которых они расположены. Удобно пассажиру — вышел из метро — знает, на какой улице находится.

У двухэтажного дома многоквартирного дома стоит вечно хмельной хозяин, грек Джим Цораклидис. У него два доходных дома и собственная вилла, подвал которой он сдает квартирантам. Еще недавно семья Цораклидисов владела еще магазином и строительной фирмой. Разорилась сначала фирма, затем магазин. Теперь их единственный источник доходов — квартплата. Приветствия и традиционный вопрос:

— Как дела?

— О, Терри, только ты один платишь в срок! Остальные или задерживают плату, или не платят совсем. Кончилась Канада! — отхлебнул Цораклидис виноградной водки из бутылки, которая всегда при нем, и пошел разбираться с жильцами первого этажа.

Вот Терентий на втором этаже, в блистающей чистотой квартире. Душ, а после него, как говорил Александр Васильевич Суворов: «Укради, но выпей!» В серебряную чарку — память об отце — налит коньяк «Наполеон-де-Валькур». За ним в рот Терентия последовали кружок лимона и ломтик лосося. «Завтра — выходной — можно позволить. Теперь включить телевизор и посмотреть, что у нас на обед», открыл холодильник Терентий. На обед Бог послал ему салат из перца паприка, суп из свежих шампиньонов, кусок пиццы и виноград… Немногие иммигранты позволяют себе так питаться. У них, да и у многих рядовых канадцев — ежедневное блюдо — сосиски с отварной картошкой. Китайцы вообще жрут отбросы. В Чайна-тауне цены на продукты низкие, но продовольственные товары с гнильцой, с давно истекшим сроком годности. Есть, конечно, и другие китайцы — не рядовые. Эти тихой сапой прибрали к рукам экономику Торонто и блаженствуют теперь в 3-4-этажных виллах в тихих зеленых районах. Перед такими хоромами красуются три-четыре дорогие машины: «Знай наших!» Хозяева этих домов держат собственных поваров и посещают престижные рестораны типа «Золотой Пекин». У них все четко. Отстегивают миллионы китайской общине. От нее деньги уплывают в Поднебесную или идут на адаптацию прибывших в Канаду китайцев. А их только в Торонто ежедневно приезжает до шести сотен. Для них всегда находится работа. И разборки между ними всегда проходят тихо, без привлечения полиции. Был Ли Чан — и пропал. Куда девался? Никто о нем не вспомнит. Правда, теперь не тот прошел китаец, что еще пару лет назад. Любой из них теперь скажет, что Канада должна поделиться своей огромной территорией с другими. Что они — китайцы — несут благо всему человечеству, осваивая просторы Канады. Правда, осваивают они только Торонто и Ванкувер. От экономики они перешли к политике. Внедряются в органы управления, вытесняя оттуда канадцев. И сейчас на экране телевизора репортаж о результатах выборов шефа торонтской полиции. Дожали прежнего начальника, вынудили уйти в отставку. Конечно, преступность возросла. Терентий помнил времена, когда в убийство в Торонто совершалось всего раз в месяц. Для мегаполиса с 3-миллионным населением — немного. Тогда даже неудачная попытка ограбления лавчонки считалась преступлением недели. А репортаж о ней завершался вопросом: «Когда же наша доблестная полиция избавит нас от разгула преступности?» Сейчас убивают еженедельно, а подобные вопросы ушли в прошлое. Полиция старается: восемьдесят процентов преступлений раскрывается в течении суток. Как правило, уже на следующие сутки виновные арестовываются. Многое делается полицией по профилактике правонарушений. Не ее вина, что число преступлений растет. Здесь много причин, в том числе иммиграция. Канадцам с детских лет прививается законопослушность. При этом главной обязанностью школьника является знать, понимать и уважать права других людей. Но как вдолбить это в голову человеку, прибывшему в страну из «каменного века»? Заразила, например, такого гонореей проститутка. Он начинает отлавливать жриц любви и топить их в озере Онтарио. А шефа полиции долбят на каждом заседании городского совета по борьбе с преступностью. Особенно старалась его председатель — китаянка Сьюзен Енг. Когда же старик подал прошение об отставке, оказалось, что уже готов приказ о назначении на его должность той же Сьюзен. Тогда поднялся весь белый Торонто. Пошли демонстрации, пикетирование департамента полиции. Добились проведения выборов на эту должность. В противовес «китаёзке» выдвинули свои кандидатуры четверо белых. Слава Богу, сегодня избрали начальником департамента шефа криминальной полиции. По крайней мере, — работника, а не болтуна-политикана. Сейчас он говорит с экрана телевизора, что сделает открытой статистику по преступлениям, совершаемым представителями разных рас и национальностей. Почему-то много лет эта статистика была засекречена: боялись обидеть черных и цветных. А этот режет, что преступление имеет и «цвет кожи и национальность». То-то у Сьюзен личико вытянулось. Хотя и «русские» бывают разными. Есть ребятишки, приехавшие с крутыми миллионами, купившие себе виллы и «ролс-ройсы», а телохранителям, привезенным из России, — «мерседесы». Есть открывшие мелкие магазинчики, ресторанчики, мастерские и вкалывающие в них с утра до ночи. Есть слой выходцев из России, живущих за счет вновь прибывших: посредники, переводчики, просто аферисты. Но большинство иммигрантов прозябает. Особенно — интеллигенция. Ни Канаде, ни Штатам, ни Европе не нужны «русские» врачи, инженеры, ученые. Не говоря уже о творческой интеллигенции: музыкантах, художниках, писателях. Нелегко приходится и воротилам, поднявшимся в свое время на российском дефиците, кооперативах, совместных предприятиях. Здесь всего полно, и никому ничего не нужно. Привезенные такими десятки и сотни тысяч долларов не дают возможности жить на банковские проценты. Поэтому приходится пахать и таким, проклиная Канаду. В последнее время едет много молодежи: без денег, без профессий, без каких-либо знаний. В России она подторговывала, где-то подворовывала. Здесь надо вкалывать. Однако молодняк предпочитает поворовывать. Вот и сейчас репортаж: вяжут «русских», воровавших в супермаркетах. Компанией в шестнадцать человек наворовали на двадцать пять тысяч — немного! В Штатах опять крушение поезда и наводнение. В Канаде гробанулся самолет местной авиакомпании. В России — пьяные рожи.