Обличитель - [42]

Вот тут-то я и был назначен директором. Само собой, я говорил по-английски. Умы были до такой степени взвинчены всеми перипетиями, представляющими угрозу фирме, что моя речь, за которую в обычное время меня просто отправили бы в сумасшедший дом, не только польстила начальникам, но и взбудоражила их. Я заметил, что американский сыщик смотрит на меня уже по-иному, и пожалел, что здесь нет французского детектива. Адамс Дж. Мастерфайс встал и сказал:

— Великолепно! Я вновь открыл вас сегодня! Теперь я убедился, что вы ни в чем не уступаете директору по проблемам человеческих взаимоотношений в Сан-Франциско! Анри, Берни, Андре, давайте назначим его директором! Какого черта, почему он до сих пор ходит в заместителях! Назначим его директором! Назначим! — вскричал он, все больше распаляясь.

— Да, да, назначим! — хором подхватили остальные.

После обычных поздравлений они вышли из комнаты очень довольные. Рантек остался неподвижно сидеть на месте. Он был бледен и все еще не мог прийти в себя после столь бурного развития событий; казалось, он спрашивал себя: а было ли на самом деле то, что он только что пережил. Наконец он поднялся, вытер лицо носовым платком и протянул мне руку.

— Я тоже поздравляю вас, — сказал он упавшим голосом, — но мне надо подумать, я пойду к себе.

Он ушел. Я вытер лицо и открыл окно. Свежий ветерок ласкал мне кожу. Вдали, позади зданий, я увидел детей, игравших в школьном дворе. Я закурил сигарету. Странная тишина окутала здание фирмы, обычно такое шумное. Движение внизу на улице показалось мне неестественно замедленным. Меня охватила усталость. Я вдруг осознал, что произошло важное событие. И тут я подумал не о моем неожиданном повышении, а о том языке, на котором я говорил в течение почти часа. Как странно! Обычно такие сдержанные, американцы, Сен-Раме и Рустэв почти пели: «Назначим его, назначим его!» Они готовы были прыгать от восторга. Сам я не решался даже повторить произнесенные мною слова. Сравнение сотрудников со средневековыми рыцарями казалось мне сейчас просто нелепым. Уж не были ли все мы пьяны?

Я высунулся в окно. Справа от меня раскинулось кладбище. Не притаилась ли там змея с длинным зеленоватым хвостом? Уж не смеется ли в эту минуту злой дух во мраке подземелья под зданием, убедившись, что болезнь поразила даже наш язык? А через неделю, со страхом думал я, того и гляди, сотрудники фирмы «Россериз и Митчелл» будут уже не говорить, а распевать? Кто же будет дирижировать этой дьявольской оперой? Где притаился тот, кто положил начало ужасным событиям?

Сегодня вечером, когда я пишу эти строки, мне совсем не хочется спать, хотя меня очень утомила литературная работа. Слишком свежо еще воспоминание об этих минутах, и страшные видения встают передо мной. Ночью меня, очевидно, будут преследовать кошмары, и я буду вскакивать, разбуженный клокотанием отвратительных водоворотов, леденящим холодом грохочущих водопадов — предвестниками надвигающейся истерии.

Итак, это было в то время, когда богатые страны, ощетинившиеся заводскими трубами и битком набитые магазинами, открыли наконец новый закон и создали проект, достойный тяжких усилий, выпавших на долю человека за многие тысячелетия: превратить весь мир в единое гигантское предприятие.

XV

На следующий день каждый из тысячи ста человек, работавших в компании «Россериз и Митчелл-Франс», получил присланный на дом свиток, перевязанный зеленой с черным лентой. Это было второе обличение; полный текст его я привожу ниже, а потом уже расскажу о комментариях и волнениях, которые оно вызвало. Оформление первой страницы и шрифт были такими же, как и в первом послании.

Что знают те, кто управляет фирмой «Россериз и Митчелл»?

Те, кто управляет фирмой «Россериз и Митчелл», знают больше, чем можно подумать. И если некоторые сотрудники недооценивают знания своих руководителей, то лишь благодаря чрезвычайной скромности последних. В самом деле, те, кто сегодня охватывает широкие мировые горизонты, претворяет в жизнь космические проекты, те, кого — в силу их образованности, глубоких знаний и упорства — уже не пугают тайны вселенной, те, в чьих глазах Плутон — это сгусток энергии, а не загадочная точка на небе, — все они, вопреки тому что можно было бы ожидать, люди скромные, живут просто и не выставляют своей учености напоказ. В результате сограждане, встречаясь с ними на улице или в коридорах предприятия, не узнают их или, обманутые их приветливостью, простотой, естественностью и скромностью одежды, составляют себе о них неправильное представление и говорят: «В сущности, разве эти люди, наши руководители, знают больше нас?» Но среди слов, понятий, формул, которые сопровождают повседневную жизнь этих граждан и в конце концов становятся для них привычными, есть много терминов, обозначающих очень сложные понятия, и рядовой человек имеет о них лишь смутное представление. К ним относятся, например, слова: капитал, капиталовложение, амортизация, концентрация, прибыль, валюта, бюджетный тупик. Мы видели, что капитал может находиться в обращении в зависимости от того, основной он или оборотный. Но большинство подчиненных довольствуются этими понятиями, а руководители смело их расширяют. Как создать капитал? Как быть в случае его истощения и что делать для его восстановления? Вот вопросы, на которые особенно трудно ответить. Но те, что руководят, на них уже ответили. Возьмем, например, сталь. Это сырье, которое находится в обороте, потому что, хотя предприниматель покупает сталь, чтобы сделать автомобиль, сталь, содержащаяся в автомобиле, выходит с завода вместе с ним и движется по живописным дорогам нашей страны. Но чтобы купить сталь, предприниматель должен затратить деньги. Так вот, деньги, которые необходимы для приобретения сырья, называются денежным капиталом. Верно. Но кто даст предприятию этот денежный капитал? Его дают сограждане. Ибо они не тратят всех денег, которые получают в обмен на свой труд. Кое-что они откладывают. Часть своих сбережений они помещают в банки и различные финансовые учреждения; другую часть тратят, приобретая акции и облигации. Ах уж эти акции и облигации! Люди, в большинстве своем неискушенные и совершенно невежественные в вопросах финансовой науки, никогда не могли понять, в чем основная разница между акцией и облигацией. Они не догадываются, что тот, кто владеет акциями, становится участником предприятия, тогда как владелец облигаций — лишь его кредитор. Акционер — это тот же компаньон, он приглашен активно участвовать в деле и, следовательно, ничем не отличается от тех, кто владеет или управляет предприятием. Владеть акцией — значит стать активным членом компании, к которой ты присоединился. И потому вполне естественно, что акционер должен делить удачи и неудачи компании. И в самом деле, стоимость акции то возрастает, то падает. Облигация же более сурова, более цинична. Человек дает взаймы предприятию, которое обязано выплачивать ему ежегодно проценты независимо от того, как шли дела за этот период; а по истечении срока обязательства предприятие возвращает деньги кредитору. Те, кто правит фирмой «Россериз и Митчелл», не довольствуются усвоением этих истин, они вникают во все тонкости и с помощью математики направляют по своему усмотрению безликую силу денег. Случается, что какая-нибудь компания выпускает облигации по цене «E» ниже номинальной стоимости «R». Вы об этом не подозревали? А знаете ли вы, как называется разница между «R» и «E»? Она называется «возмещение убытков». Следовательно, если принять «X» за число выпущенных в обращение облигаций, то возмещение повысится для всего займа в целом на X (R — E). А имеете ли вы какое-нибудь представление о том, что такое аннуитет? Так вот, это сумма, выплачиваемая ежегодно. Выплатить сумму за десять аннуитетов — это означает, что в течение десяти лет каждый год выплачивается определенная сумма. Смело углубившись в сложности, которые выпали на долю тех, кто руководит экономикой, наукой и финансами, мы в свою очередь узнаем, что аннуитеты могут быть постоянными либо переменными. И наконец, склоним головы, почтительно взирая на формулы, позволяющие, например, точно установить сумму постоянного аннуитета