Области тьмы - [105]

Я развернулся и быстро пошёл к выходу, избегая смотреть окружающим в глаза. Вышел на тротуар и свернул направо. Проходя мимо витрины, я остро почувствовал, как пятнадцать экранов снова показывают повтор кадров с пресс-конференции.

По дороге к машине я зашёл в аптеку и купил большую коробку парацетамола. Потом отыскал винный магазин и приобрёл две бутылки «Джек Дэниеле».

После этого я выбрался на трассу, направляясь на север, и как можно быстрее уехал из Олбани.

Избегая автострад, я гнал по второстепенным дорогам, миновал Скенектади и Саратога-Спрингс, а потом свернул в горы Адирондак. Я выбирал маршрут случайно, и в конце концов оказался у Скрун-Лейк. Я не видел красот, раскинувшихся вокруг, у меня в голове бесконечной вереницей шли искажённые картины воспоминаний. Я свернул в Вермонт, по-прежнему выбирая второстепенные дороги, и проехал через Вирджиннис и Барлингтон, а потом двинулся в сторону Моррисвилля и Бартона.

Ехал я уже часов семь-восемь, остановившись лишь раз, заправиться, и в этот момент принял две оставшиеся таблетки.

В десять вечера я остановился в мотеле «Нортвью». Ехать дальше смысла не было. Вокруг уже разлилась угольная тьма, да и куда я мог податься? Добраться до Мэна? Нью-Брансуика? Новой Шотландии?

Я зарегистрировался под чужим именем и заплатил за комнату наличкой. Вперёд.

За две ночи.

Справившись с ошеломлением от обстановки и цветовой палитры комнаты, я завалился на кровать и уставился в потолок.

Судя по теленовостям, которые я видел, теперь меня разыскивают как убийцу. Сам я мог бы оспорить эту точку зрения, но, учитывая обстоятельства, вряд ли я сумею кого-нибудь убедить в своей невиновности.

Это длинная история, придётся мне сказать.

А потом сесть и рассказать всё как было.

Может, сразу я и не понял, но теперь осознал, что именно по этой причине я сунул ноутбук в мешок. Последним осмысленным поступком в моей жизни станет то, что я расскажу свою историю и оставлю здесь, чтобы кто-нибудь потом её прочёл. Я какое-то время лежал в кровати и крутил эту мысль в голове. Но потом вспомнил, что времени, когда я смогу связно мыслить, осталось совсем мало.

Я вскочил с кровати. Включил телевизор, но звук убавил до минимума. Вытащил из мешка ноутбук и бутылку «Джек Дэниеле». Коробку с таблетками парацетамола поставил на журнальный столик. Потом уселся в плетёное кресло и под громыхание машины для льда начал писать.

Сейчас раннее утро субботы, и на меня уже навалилась усталость. Это один из первых признаков МДТ-абстиненции — хорошо, что я уже в целом закончил.

Но закончил что?

Может, это подлинный и честный отчёт о том, как я почти совершил невозможное, выполнил невыполнимое… стал одним из лучших и величайших? Или история о галлюцинации, мечта о совершенстве? Или просто рассказ про двуногую лабораторную крысу, которую пометили, держали под колпаком, фотографировали, а потом пустили в расход? Или даже — ещё банальнее — последнее признание убийцы?

Я уже не знаю, и мне даже кажется, что это уже неважно. К тому же наваливается апатия и слабость. Пойду я прилягу.

Я лихорадочно проспал пять часов, меня колотило, я ворочался с боку на бок. Всё время мне казалось, будто я вижу долгий, тревожный сон, и когда я проснулся, головная боль по ту сторону глаз моментально расползлась по всему черепу. Ничего не соображая, падая от головной боли, шатаясь, я встаю с кровати, сажусь в плетёное кресло и ставлю ноутбук на колени.

Дело идёт к полдню, телевизор по-прежнему работает, настроенный на CNN.

Похоже, вчера поздно вечером или сегодня с утра случилось что-то серьёзное. Я смотрю на снимки линкоров, стоящих в Мексиканском заливе, на пехоту, развёртывающуюся вдоль границ, на министра обороны Калеба Хейла во время Чрезвычайной сессии с председателем Объединённого комитета начальников штабов.

Внизу экрана полоска текста объявляет, что скоро в прямом эфире будет показано обращение президента из Овального Кабинета.

Я ненадолго закрываю глаза, а когда открываю, на экране президент сидит за своим столом. Я не сумел бы сделать звук погромче, и, глядя внимательно на него, я вижу, как в его цепких глазах плещется МДТ. Я понимаю, что не могу больше на него смотреть. Я дотянулся всё-таки до пульта и переключаюсь на другой канал, на мультики.

Я пялюсь на клавиатуру ноутбука. В голове колотится боль, и с каждой минутой становится всё хуже. Пришла пора выключить компьютер и отставить в сторону. Смотрю на журнальный столик рядом с кроватью, на коробочку со 150-ю таблетками парацетамола. Потом ещё раз перевожу взгляд на клавиатуру и, жаждая, чтобы действие этой команды совпадало со смыслом названия и в настоящей жизни, жму «сохранить».