Облако Пустоты. Жизнеописание и наставления великого чаньского учителя Сюй-юня - [62]

Все вы не остановились перед трудностями путешествия, не побоялись неудобств, приложили усилия и приехали сюда по собственной воле. Очевидно, что в вашем сознании присутствует стремление отказаться от страстей и желание покоя. В действительности у вас и у меня одно и то же Сознание, но есть разница между заблуждением и просветлением – и вот мы видим живых существ, которые заняты чем-то с утра до вечера, не позволяя себе ни дня отдыха. Если мы задумаемся об этом, то увидим, что это не может принести ни малейшей пользы. Несмотря на это, есть люди, занятые весь день напролет, глупым образом озабоченные тем, чтобы иметь у себя полный достаток пищи и одежды, и ищущие удовольствие в пении и танцах. Они желают, чтобы их дети и внуки были богатыми и известными и их потомки купались в славе и роскоши. Даже уже готовые испустить последний вздох и стать духами, они все еще беспокоятся о продвижении и процветании своих детей. Эти люди поистине крайне глупы.

Встречаются также люди, немного разбирающиеся в добре и зле, причине и следствии. Они хотят совершать поступки, дающие заслуги и добродетели, но все сводится к соблюдению постов и пожертвованиям монахам, либо к приобретению статуй будд, либо к реставрации храмов и монастырских зданий. Но все это с протеканием мирской причины[200]. Они надеются, что будут вознаграждены в следующем счастливом перерождении, но, не понимая ценности «непротекающих» заслуг и добродетели, не совершают ничего, дающего их. В «Лотосовой сутре» говорится: «Лучше миг посидеть в медитации, чем воздвигнуть столько ступ семи сокровищам, сколько песчинок в Ганге». Ибо этот метод сидения в медитации позволяет нам искоренить наши страсти и обрести покой сознания и тела, ведущий к окончательному постижению сущностной природы и освобождению от рождения и смерти. Миг – это мгновение (кшана)[201]. Если человек очищает свое сознание и обращает источник света внутрь себя, то миг медитации, даже если не приведет непосредственно к пробуждению, заронит правильную причину [202], и день успеха обязательно наступит. Если его практика эффективна, буддой можно стать и в один миг. Поэтому Ананда говорит в «Шурангама-сутре»: «Дхармакаю можно обрести и без длительного монашества».

Однако люди, как правило, живут среди страстей, радости и гнева, обретений и потерь, пяти желаний [203], в погоне за удовольствиями и наслаждениями. Все это становится невидимым и неслышным, стоит только войти в зал чань, где шесть чувств отступают как шесть (уязвимых) частей тела черной черепахи, втягивающей их под свой панцирь, и ничто вас здесь не потревожит. Это способ совершенствования в недеянии и способ «непротекания». Поэтому заслуги от возведения стольких ступ семи сокровищ, сколько песчинок в Ганге, не сравнимы с заслугами, которые дает миг сидячей медитации. Аналогия с черной черепахой взята из рассказа о питавшемся рыбой тюлене. Он подплыл к берегу, чтобы поймать черепаху. Увидев, что на нее собираются напасть, черепаха втянула голову, хвост и ноги под свой панцирь, и тюленю было не за что схватить ее, как он ни старался. Потому пришлось отпустить черепаху восвояси [204].

Наша жизнь проходит в мире, где те, у кого нет денег, как проклятые добывают пропитание и одежду, а те, у кого деньги есть, в погоне за удовольствиями не могут вырваться из плена своих страстей. Всех нас словно бы кусает тюлень. Когда понимаешь вред этого, берешь под контроль шесть чувств и обращаешь источник света внутрь себя, и тогда можно в смерти обрести жизнь. Два дня назад я рассказывал о методе нашей школы, это метод хранящего ока, метод сознания Татхагаты, это основа освобождения от рождения и смерти. Что касается других врат дхармы, таких как толкование сутр, несмотря на то что нацелены на пробуждение веры и понимания, они являются по большей части листьями и ветвями [205], не приближая к совершенному пониманию. Если хочешь посредством толкования сутр достичь освобождения от рождения и смерти, все равно надо еще пройти через практику и собственное засвидетельствование, а это очень трудно. Поэтому тех, кто достиг моментального полного просветления и обрел трансцендентальные способности посредством толкования сутр или следуя другими вратами дхармы, значительно меньше, чем в школе чань, так как в нашей школе «непостижимыми приемами» владели не только монахи и упасаки, но и среди монахинь были великие таланты.

Некогда учитель Гуань-си, который был учеником Линь-цзи, несмотря на многолетнее наставничество Линь-цзи, все еще не достиг окончательного пробуждения, и тогда он отправился в другие места. Когда он прибыл в женский монастырь на горе Мошань, младшая монашка доложила о его прибытии чаньской бхикшуни Мо-шань, которая послала к нему служительницу с вопросом: «Почтенный учитель, явились ли вы сюда полюбоваться горами или ради изучения дхармы Будды?» Гуань-си пришлось признать, что он пришел ради изучения дхармы Будды. Мо-шань сказала: «Если вы пришли ради дхармы Будды, то здесь существуют те же правила битья в барабан и занятия почетного места». Когда она взошла на свое место, Гуань-си только поклонился, а колени не преклонил. Мо-шань спросила: «Какое место вы покинули сегодня?» Он ответил; «Въезд на дорогу». Она спросила его: «Почему же вы не охватили их?» Гуань-си не смог ответить и встал на колени, чтобы выразить почтение, спросив: «Какова Мо-шань?» Она ответила: «Макушка не видна»