Облачные дороги - [63]

Когда он вернулся, Звон охотился в приливных прудах, а Песня и Корень резвились в бурунах. Нефрита сидела на пляже, выделяясь на фоне золотистого песка своей голубой и серой чешуей. Когда он приземлился рядом с ней, она спросила:

– Что-нибудь нашел?

– Ничего. – Он принял земной облик. Лун сильно тревожился. Владыка, поработивший облачного странника, знал, что они добрались до островитян, но не знал, что они там делали. Если им повезло, то он не успел передать остальным даже эти сведения. Но Лун не хотел полагаться на удачу. Он сказал:

– Скверны просто так не сдаются.

– Я знаю, – сказала она, рассеянно водя когтями по песку. – Они должны рыскать по округе и искать нас. Я бы волновалась гораздо меньше, будь это так.

Они все поели. Корень и Песня плескались в волнах, пока чуть не утонули. Луну казалось, что он уже знает каждую травинку окружавшего их болота. Теперь им оставалось лишь спать на солнышке и ждать. Металлическая платформа была такой горячей, что обжигала, и лежать на ней в земном облике было одно удовольствие. Обычные земные создания с кожей, не защищенной ни чешуей, ни мехом, не могли касаться столь раскаленного металла, не получив при этом ожогов, поэтому раньше Лун никогда не позволял себе такого удовольствия в присутствии других.

– И все же, почему бы им не забрать жемчужины? Что их остановит? – не унимался Корень. Он стоял на страже и потому не спал.

Звон и Песня, лежавшие на платформе рядом с Луном, хором огрызнулись на него. Однако Нефрита устало, но терпеливо сказала:

– Их народ – торговцы. Для них такие побрякушки – знак доверия.

«Побрякушки», – подумал Лун, мрачно усмехаясь. В его жизни бывали времена, когда несколько таких побрякушек могли все кардинально изменить.

Но ее ответ хотя бы заставил Корня призадуматься. Он молчал так долго, что солнце снова убаюкало Луна и он уснул. Когда Корень заговорил в следующий раз, он сказал:

– Что-то движется сюда с моря.

Лун перекатился на ноги, оказавшись почти плечом к плечу с Нефритой. Вдали на горизонте плясал неясный силуэт, но Лун не мог понять, плывет ли тот по поверхности моря или над ним. Ветер не доносил никаких отчетливых запахов, будь то запахи животных или какие-либо еще.

– Ждите здесь. – Лун переменился и спрыгнул с платформы.

Он успел пролететь лишь треть расстояния, прежде чем увидел, что впереди не один силуэт, а три: три длинных ветряных корабля с развернутыми парусами, похожими на веера, направлялись к берегу.

Раньше Лун уже путешествовал на кораблях, которые ходили по воде, но у него никогда не было возможности свободно лазать по судну в крылатом обличье и смотреть, как оно работает. Ветряной корабль был крупнее и интереснее всех, на которых он бывал раньше. Под главной палубой, ближе к носу, находились два больших трюма. Они были пусты, если не считать запасов еды для команды и глиняных кувшинов с водой. Трюмы занимали почти все место, но ближе к корме располагались маленькие каюты для сна и приема пищи, а одна предназначалась исключительно для хранения карт, начертанных на толстой тростниковой бумаге, свернутых и уложенных в лакированные деревянные ящики.

Паруса ветряного корабля походили на гигантские веера. Сложенные вдоль большой мачты, они разворачивались, когда матросы натягивали и закрепляли канаты. Мачтовая лестница вела к маленькому деревянному ящику на самом верху.

– А тут что? – спросил Звон, заглядывая внутрь. – Ой, извините, – прибавил он по-альтански.

Внутри сидела островитянка, очевидно, исполнявшая роль впередсмотрящей. Совсем юная, она была одета, как и другие матросы, в обрезанные до колен штаны и свободную рубаху, а ее белые волосы, чтобы не мешались, были перевязаны узорчатым шарфом. Она вздрогнула, когда раксура вдруг появились рядом, но не испугалась и не разозлилась.

– На этих кораблях поместится весь двор? – спросил Лун, подтягиваясь и прижимаясь к одному из бортов ящика. Здесь, наверху, им открылся вид, который не заслоняли ни паруса, ни корпус корабля. Внизу под ними зеленым ковром стелились болота, а вдалеке золотисто-коричневой дымкой маячили холмы.

– Будет тесно, но, думаю, мы справимся. – Звон повис на другой стороне ящика и поднял голову, позволяя ветру трепать его гребни. – Если придется, воины будут большую часть времени проводить в воздухе.

Нефрита вместе с Корнем и Песней находилась на втором корабле. Она разговаривала с Диарой – командующей экспедицией. Экипаж каждого корабля насчитывал десять матросов, и в основном это были члены большой семьи Делина. Ниран командовал этим судном и даже не пытался заговорить с ними. Он всем своим видом показывал, что предпочел бы вообще остаться дома.

Лун почувствовал легкое прикосновение и опустил глаза. Он увидел, как впередсмотрящая водит пальцем по одному из его когтей, очарованная гладкой чешуей, черной с бронзовым отливом. От изумления Лун не шевелился.

– Нам машет Делин, – сказал Звон, склонившись вниз и глядя на палубу. – Думаю, он хочет, чтобы мы спустились.

Делин стоял на палубе рядом с Нираном. Лун отпустил ящик, прыгнул в сторону и, обогнув парус, скользнул на палубу. Секундой позже рядом приземлился Звон, и они оба приняли земной облик. Ниран стиснул зубы, и его золотистая кожа раскраснелась от недовольства. «Так дело не пойдет», – подумал Лун. Если островитянин будет продолжать в том же духе, недовольны окажутся все. Лун и Звон хорошо понимали, что на корабле лучше не дергать веревки и не трогать ничего, что может сломаться; и если Нирану было трудно вынести их присутствие, то Луну хотелось бы посмотреть на то, как он смирится с любопытными арборами, которые будут лазать повсюду.