Обитатели холмов - [7]

— Уходи, — сказал Орех спокойно и твердо, — или мы убьем тебя.

— Ты понимаешь, что это значит? — ответил Падуб. — Я — капитан Ауслы. Знаешь ты это или нет?

— Уходи, — повторил Орех, — или тебя убьют.

— Это тебя убьют, — отрезал Падуб. Не говоря больше ни слова, он вспрыгнул на край канавы и исчез в лесу.

У Одуванчика кровоточило плечо. Пару минут он зализывал рану, а потом повернулся к Ореху.

— Орех, ты же знаешь, они скоро вернутся, — сказал он. — Они придут вместе с Ауслой, и тогда мы влипли.

— Надо немедленно уходить, — подтвердил и Пятик.

— Да, самое время, — откликнулся Орех. — Пошли вниз, к ручью. А потом по берегу, легче будет держаться вместе.

— Если вы послушаетесь моего совета… — начал Шишак.

— Если мы задержимся здесь хоть немного, мне уже ничьи советы не понадобятся, — отвечал Орех.

Пристроившись впереди Пятика, Орех выбрался из канавы и повел свой отряд вниз по склону. И меньше чем через минуту маленькая компания исчезла из виду.

5 В ЛЕСУ

Молодым кроликам… если они хотят выжить, приходится все время двигаться. На воле дикие кролики иногда пробегают целые мили… в поисках подходящего места.

Р. М. Локкли. «Жизнь кролика»

Луна уже клонилась к западу, когда беглецы добрались до края поля и вошли в лес. По полю они пробежали не меньше полмили, то отставая, то нагоняя друг друга, стараясь не теряться и все время держась ручья. И хотя Орех понимал, что отошли они от городка дальше любого гвардейца, он пока не чувствовал себя в безопасности; и когда Орех — не в первый уже раз — услышал шум погони, он заметил в той стороне, куда поворачивал ручей, темную массу деревьев.

Кролики не любят густых лесов, где земля сырая, где мало травы и солнца, а в подлеске таится угроза. Но Орех леса не испугался. «Зато, — подумал он, — Падуб дважды подумает, прежде чем продолжить преследование в таком месте. А бежать вдоль ручья, может, даже и безопасней, чем носиться по полю взад-вперед, рискуя попасться, или, в конце концов, выйти назад к городку». Он решил входить в лес, не советуясь с Шишаком и надеясь, что остальные ему поверят.

«Если по дороге с нами ничего не случится, если ручей выведет нас из леса, — подумал Орех, — тогда мы уж точно избавимся от Ауслы, и можно будет поискать местечко для отдыха. Мы-то более-менее в порядке, а вот Пятик и Плошка едва живы».

Стоило им только войти в лес, как он наполнился звуками. Пахло мхом и сырыми листьями, отовсюду до слуха доносился шепот и плеск воды. В глубине леса была широкая заводь, ручей вливался в нее маленьким водопадом, и шум его отдавался эхом среди густых крон, словно в пещере. Над головой шелестели в ветвях сонные птицы, ночной ветерок теребил листву, везде валялись сломанные мертвые ветки. Вдалеке раздавались непонятные и зловещие звуки, — казалось, там кто-то ходит.

Кролики боятся всего незнакомого. И, повстречавшись с неведомым, они пугаются и удирают. Наши приятели тоже перепугались чуть не до потери сознания. Но вот куда удрать в незнакомом лесу, если даже не знаешь, что означают все эти звуки?

Компания сбилась в кучку. Идти вперед стало труднее. Вскоре беглецы потеряли ручей и заспешили вперед по лунным полянкам, то и дело замирая в кустах, вслушиваясь и вглядываясь в темноту. Луна опустилась еще ниже, и косые лучи, пробиваясь между деревьями, показались им яркими и желтыми, как никогда.

Сидя под падубом на высокой куче опавших листьев, Орех смотрел на узкую тропинку — по обе стороны тропинки темнел папоротник и молодые побеги иван-чая. Легкий ветерок теребил папоротник, на тропинке было совсем-совсем пусто, только под дубом лежала россыпь старых прошлогодних желудей. А что дальше, за темными ветками? Что там дальше, за поворотом? Что случится с кроликом, если все же он выйдет из своего укрытия под деревом и пробежит но тропинке? Орех повернулся к Одуванчику, который сидел у него за спиной.

— Подожди лучше здесь, — сказал он. — Я, когда добегу до поворота, топну ногой. А ты, если со мной что-нибудь случится, уведешь остальных. Не дожидаясь ответа, Орех выбежал на открытую темную тропинку. И через несколько секунд уже сидел возле дуба. Он немного подождал, осмотрелся и поскакал к повороту. Там, в меркнущих лучах лунного света, тропинка была такой же пустынной и плавно спускалась в глубокую тень небольшой рощицы. Орех топнул, и через несколько секунд Одуванчик уже был в папоротниках с ним рядом. Несмотря на страх и напряжение, Орех подумал, что Одуванчик неплохо бегает: все это расстояние он проскочил единым духом.

— Отлично получилось, — шепнул Одуванчик. — Хочешь взять все на себя, как Эль-Ахрайрах?[6]

Орех метнул в его сторону быстрый признательный взгляд. Теплая похвала Одуванчика приободрила его. Имя Элиль-Храйр-Раха — Принца-у-Которого-Тысяча-Недругов — значит для кроликов то же, что для англичан имя Робина Гуда или Джона Генри — для американских негров. Дядюшка Римус был, должно быть, немало наслышан о подвигах ушастого героя, ибо кое-что описал в своих сказках про Братца Кролика. Судя же но тому, что даже сам Одиссей повторил несколько проделок Эль-Ахрайраха, можно судить и о древности этих преданий, и об остроумии Принца, который всегда умел найти выход и обвести врага вокруг пальца. Рассказывают, как однажды, чтобы вернуться домой, ему пришлось переплыть реку, в которой жила огромная, вечно голодная щука. Тогда Эль-Ахрайрах вычесал столько своей шерсти, что ее хватило облепить глиняную болванку, которую Принц и столкнул в воду. Щука тотчас накинулась на чучело, куснула и с отвращением выплюнула. Скоро его прибило к берегу, а Эль-Ахрайрах вытащил, подождал немного и снова бросил в воду. Через час щуке надоело вытаскивать зубы из глины, и Эль-Ахрайрах, проделав свой фокус в пятый раз, сам, наконец, прыгнул в воду, переплыл реку и вернулся домой цел и невредим. Кое-кто из нынешних кроликов верит даже в то, что Принц повелевает погодой, потому что ветер, роса и туман помогали им удирать от врагов.