Обходной контроль - [70]

Но я не мог подойти к нему. Хопес именно этого и ждал. Как только я открою себя, он не промахнется. Он не убил Мейсона продуманно, чтобы привлечь мое внимание и попытаться выманить меня. У него было немного времени, но достаточно, чтобы дождаться моего появления. Он хотел работать наверняка и выполнить то, ради чего сюда явился.

Но его расчет был неверным. Иногда приходится идти на жертву ради чего-то большего. Мейсон был скрыт впадиной, выстрелить в него еще раз нельзя было, не поднявшись на гребень дюны. Он мог оставаться здесь в безопасности, пока я не смогу прийти за ним позже. Если смогу.

Я осмотрелся. Хопес должен был тщательно выбрать себе позицию, заняв ключевое место, с которого он контролировал бы. все подходы к дому. Я всмотрелся в пространство между землей и полом дома. Расстояние равнялось примерно четырем футам, но я не увидел ничего подозрительного, человек не мог спрятаться за сваями под домом.

Следы, ведущие от крыльца к океану, вряд ли принадлежали Хопесу, там была невыгодная позиция. Он должен быть в дюнах.

Сколько раз ему приходилось убивать? А сколько раз мне?

Однажды пути пересекаются, и происходит встреча, после которой идти продолжает только один. Как бы ты ни был опытен и силен, всегда есть вероятность встретить более опытного и более сильного противника. Каждому из нас до настоящего момента удавалось убирать основных своих соперников, теперь мы встретились здесь. Ничто не должно быть упущено, иначе не победить и не получить во второй раз самый большой приз.

Я почти наткнулся на натянутую нить, прежде чем увидел ее, и усмехнулся поставленной западне. Зацепись я за нее, Хопес по движению водорослей узнал бы о моем приближении и приготовился к встрече. Не задевая ее, я перекатился через нить и пополз к воде по небольшой площадке между песчаными буграми. Это был не совсем логичный путь. Надежнее подбираться через дюны, но так было ближе к тому месту, где он засел. Человеку, который движется, всегда труднее подготовиться к неожиданной встрече, чем тому, кто сидит в засаде. Я хотел обогнуть Хопеса и зайти сбоку. Лавируя между песчаными буграми, я добрался до волнорезов, которые длинными языками под углом уходили в океан. Дюжина робких птиц, с любопытством поглядывая на меня, ни на минуту не останавливала своего бега.

Отсюда я стал медленно подниматься по склону дюны к дому. Он был закрыт и стоял как молчаливый свидетель происходящего. Окна, словно пустые глазницы, смотрели безучастно. Я остановился, старательно изучая окружающие меня дюны и пытаясь определить, какую из них выбрал Хопес.

Была только одна подходящая — с гребнем, похожим на рыбью спину. С нее простреливалось все пространство, и она могла укрыть человека от нападения. Я почувствовал, как капли дождя, стекая по щекам холодной струей, попадали мне на губы, словно поцелуй смерти.

Стараясь быть незамеченным, я стал подбираться к этой дюне. Над моей головой чайка пронеслась прямо к гребню дюны, но вдруг резко, на девяносто градусов, изменила направление и устремилась к воде. Этого для меня было достаточно. Чайка первая увидела его, он был там, за гребнем. Теперь я знал и где он, и как к нему подобраться. Ждать было нечего, и я побежал.

Он лежал в углублении, которое вырыл в песке, чувствуя себя в безопасности и сознавая, что он контролирует ситуацию. Он лежал, поджав ногу, дуло пистолета смотрело вправо, а улыбка на его лице походила на оскал смерти. Другой рукой он держал перед носом ингалятор «Безекс». В любое другое время его лицо было бы обычным лицом, каких много в толпе, но сейчас, из-за выражения удовольствия от предстоящего убийства, оно было похоже на те лица профессиональных убийц, которые мне приходилось видеть раньше. Тяжелый блеск прищуренных глаз и твердо сжатые бескровные губы, искривленные странной улыбкой предвкушения предстоящего, и в то же время непонятная расслабленность убийцы.

Он тоже имел способность ощущать опасность. Мы встретились глазами. На моем лице он увидел такое же выражение, как и я на его.

Он по-кошачьи изогнулся, повернул пистолет и выстрелил, скатываясь по склону к основанию дюны. Казалось, наши выстрелы прозвучали одновременно, слившись в единый мощный хлопок, который разорвал воздух с удвоенной силой. Я почувствовал толчок в бок, чуть ниже грудной клетки, пуля обожгла меня и, просвистев, ушла в туманный воздух над песками.

Мой старый друг 45-го калибра сработал лучше. Пуля выбила «магнум» из его руки и, оставив кровавый след, оторвала два пальца, которые упали в песок на обед песчаным крабам.

Он дико посмотрел на меня, не веря в реальность происходящего. Я поставил пистолет на предохранитель и положил его на песок. Хопес понял, что я хочу взять его голыми руками, и не стал дожидаться. Он шел на меня странной смешной походкой, кровь текла из его руки. Я был готов встретить его, зная, что у Хопеса в руке нож, который он готов пустить в ход. Первым схватил его за кисть руки и опрокинул на спину, вывернув руку так, что нож, блеснув, отлетел в песок.

Я ожидал, что он будет бороться до конца. Ему должны были внушить, что задание, которое он выполняет, стоит любых жертв и усилий. К тому же, он был достаточно хорошо подготовлен и, благодаря своим победам, имел богатый опыт. Единственное, к чему он не был готов, это к поражению. Он поднялся и побежал с каким-то полустоном-полукриком через дюны по направлению к пляжу, бешено работая ногами. Я настиг его почти у самой воды и ударил сзади по ногам. Он споткнулся и упал на мокрый песок, перекатившись на спину. Я навалился на него, успев схватить руками его ногу, которой он хотел ударить меня в лицо. Он сопротивлялся как бешеный, обрушивая на меня все приемы дзюдо и карате, которыми владел. Но ни один из них не достигал цели. Я отразил его удар, направленный мне в горло, и сильным ударом правой сбоку в челюсть послал его в нокдаун. Затем ударил с другой стороны, и он упал лицом в воду. Хопес понял, что я намереваюсь сделать, поэтому извивался и царапал землю руками с окровавленными обрубками пальцев, стараясь выбраться из-под моей ноги, которой я с силой давил ему на шею, держа его голову под водой. Он извивался всем телом, стремясь сбросить убивающую его тяжесть.