Обходной контроль - [16]

— Давай, выкладывай, Тайгер, — сказал Рэндольф.

— Обычный интерес. Я ведь убил его, не так ли?

— Не ломай комедию. Говори, в чем дело.

— Да мне нечего сказать, пока я не увижу отчет по результатам вскрытия. Ты напрасно сотрясаешь воздух.

Рэндольф кивнул головой. Маленькому человеку даже не нужно было никуда идти, он просто выдвинул ящик стола и передал мне вынутые оттуда два скрепленных листа.

Вито Салви умер от выстрела из пистолета 45-го калибра, в момент смерти на теле были многочисленные ссадины и раны, которые не могли являться причиной смерти. Также были обнаружены: три старых пулевых ранения, несколько шрамов от ножевых ран, небольшая язва желудка, возможно, как следствие приема лекарств от сифилиса, и ранняя стадия развития катаракты правого глаза. Его последней пищей были чили, кукурузные хлопья со сливками и хлеб, что подтверждалось остатками еды, найденными у него на квартире.

Я вернул листы маленькому кроткому человеку, который взял их без всяких эмоций и засунул на место. Затем задвинул ящик стола и посмотрел на меня:

— Это все?

— Да, все, — ответил я.

— Ну, говори, Тайгер, — сказал Рэндольф. — И я советую говорить все без утайки. Это. тебе не на школьном дворе трепаться. — Его лицо посуровело, а глаза горели, как раскаленные угли. Вот таким он мне нравился, может быть, впервые. Он был шефом, требовательным и неприятным, но его на это подталкивали обстоятельства. — Что ты выискиваешь?

Я сдвинул шляпу и встал с края стола, на котором сидел.

— Свидетельства склонности к наркотикам.

— С какой стати?

— Хочу узнать, не мог ли он запитать людей до смерти просто в состоянии наркотического опьянения.

— Он не употреблял наркотики.

— Теперь я это знаю.

Один из парней, стоявший облокотившись на шкаф, как бы между прочим сказал:

— Ты просто хочешь отделаться, Тайгер.

— У меня в этом большой опыт.

— Но не с нами.

— С вами тоже. Давай предположим, что я проверяю и эту версию.

— Мы об этом тоже думали. Но вопрос заключается в том, почему ты именно сейчас пришел с этим сюда.

Я вытряхнул сигарету из пачки, закурил и посмотрел через всю комнату на него.

— Потому что наркотики большая статья торговли, приятель. Те, кто доставляют наркотики, часто сами становятся жертвами, и потом мы всегда ищем что-нибудь, с чего можно начать дело. В данном случае не думаю, что это так, но я должен быть уверен. Ну а если вас не удовлетворяет мое объяснение, это ваше дело. Я не желаю, чтобы меня унижали как новичка каждый раз, когда у меня есть что обдумать. Хочу напомнить, что по вашей инициативе я вернулся в официальный статус и сотрудничаю с одним из ваших представителей. Я буду играть по вашим правилам и, если что-нибудь обнаружу, изложу в отчете, а затем уже сообщу вам.

— Не делай этого, Менп, — предупредил Рэндольф с угрозой.

— Мистер, — напомнил я ему, — я делал это раньше и буду делать впредь. Кончай давить на меня и не пугай всякой чепухой типа военного суда, иначе тебе же будет хуже.

Мое высказывание заняло буквально десять секунд. По их глазам было видно, что оно до них дошло. Я дал им еще немного времени переварить услышанное, а затем сказал:

— Задвиньте щуп в сток унитаза в ванной комнате Салви и посмотрите, что вы найдете. Сейчас можете не спешить, вы имели достаточно времени, чтобы обнаружить это самостоятельно. Должен еще заметить, что вы могли бы спросить об этом вежливо.

Лицо Рэндольфа побагровело.

— Ты, ублюдок, — рявкнул он.

— Многие сказали бы то же самое.

Больше говорить было не о чем. Все, что хотел, я узнал. Я оставил их и вышел на улицу. Уже поворачивая за угол, увидел, как все трое, торопясь, садились в машину. Кому-то скоро здорово достанется за этот промах при обыске в квартире Салви.

В ближайшей аптеке я нашел автомат и позвонил Чарли Корбинету. Я хотел получить от него информацию о ситуации с бизнесом наркотиками. У него были самые последние сведения по этим делам, которые он получал через полицию и казначейство по своим каналам. Я не мог полагаться на сотрудничество с Халом Рэндольфом. Он играет по-своему и будет играть, до тех пор пока это возможно. Меня же он подключит только тогда, когда сочтет целесообразным, а это не могло меня устроить.

Чарли выслушал меня, сказал, что постарается проработать этот вопрос, а затем добавил:

— Примерно час назад я послал тебе в отель две фотографии Луи Агронски.

— Спасибо, Чарли.

— Вообще-то он редко снимался, поэтому материала совсем мало. Одна фотография сделана для пропуска, когда он оформлялся для работы над проектом, а другая— с ленты фильма о последнем запуске ракеты в космос, который правительство разрешило снять для теленовостей. Ты понимаешь, мы не очень хотим, чтобы такие люди были хорошо известны, и они предпочитают оставаться в тени, поэтому эти фото — лучшее, что я мог достать. Я приложил к фотографиям детальное описание его внешности и примет на случай, если они тебе понадобятся.

— Хорошо. Я поеду за ними прямо сейчас, — сказал я. — Есть что-нибудь новое по работе со схемой «горячей линии»?

— Тайгер, мы подключили всех возможных специалистов для проверки системы, но это чертовски сложная работа. На то, чтобы найти устройство обходного контроля, уйдет масса времени. Одна группа специалистов детально занимается определением того, в каких местах схемы может сработать этот контроль. Существует около дюжины блокировок, которые устраняют любую возможность случайного или преднамеренного включения системы, кроме как с командного пульта. Но, тем не менее, все-таки существует вероятность, что такой человек, как Агройски, отвечавший за установку и отладку всей системы, мог предусмотреть другое решение. Довольно подвешенное состояние, приятель.