Обезьяна и тигр - [18]

Судья посмотрел на нее с недоверием.

— Я вполне могу допустить, — раздраженно произнес он, — что богатый человек может отказаться от всего, чтобы только быть к тебе поближе. Но чтобы преуспевающий купец, привыкший к столичной роскоши, а вдобавок еще отец семейства, целый год провел с вами в роли обычного бродяги, я вам, сударыня, не поверю!

— Смею вас заверить, что такая жизнь ему в самом деле пришлась по вкусу. Он не уставал повторять, что никогда в жизни не был так счастлив. Он был по уши сыт столичной жизнью! Дома жена постоянно устраивала сцены наложницам. Конечно, у нее были свои достоинства, но после двадцати лет супружеской жизни и от этого устаешь. Сыновья его уже женились и покинули дом, а если когда-то и появлялись, то только чтобы указать: «Это тебе нужно сделать так-то, а то — иначе» — да и лавка доставляла ему одни только хлопоты. По его словам, каждый вечер ему приходилось пьянствовать и участвовать в пирушках, отчего он и заработал язву. Ну а с нами он разом избавился от своей болезни. Никогда даже не жаловался на свой желудок. А Чан научил его ловить рыбу, и дяде Дуаню это страшно понравилось. Стоило Чану сказать: «Дядюшка, судя по всему, сегодня будет хороший клев», как его уже никакими силами было не удержать на месте.

А у господина Дуаня всегда было при себе много денег? — прервал ее судья.

Откуда? В том, что касалось меня, он был чистым простофилей, но во всем остальном — это весьма практичный человек! Он тщательно следил за тем, чтобы иметь при себе не больше горсти медяков. Но всякий раз, когда мы оказывались в каком-то городе, он отправлялся в серебряную лавку и заполнял какие-то бумаги. За это он получал уйму денег, которые отдавал на сохранение кому-нибудь из своих коллег по аптечному делу. В случае, если ему срочно требовались деньги, как это было, когда он решил нас выкупить, он мог сразу их получить. И я не преувеличиваю. Это была куча денег! Только позавчера я видела, как он отдал на хранение в одну аптеку возле большого рынка целых пять слитков золота! Можете себе представить? Я даже не предполагала, что у кого-то может быть сразу столько денег. Впрочем, я всегда говорила…

А что именно произошло вчера вечером? — оборвал ее судья.

Вчера вечером? Дядя Дуань с нами распрощался. Всему есть свой предел. Я прекрасно понимаю, что он уже был сыт по горло. Одно мне только не ясно: зачем ему потребовалось меня дурачить? Еще вчера днем он уверял меня, что намеревается окончательно к нам присоединиться. Мне-то зачем надо было лгать? Разве не мог он просто сказать, что между нами все кончено? Я бы ответила ему: что прошло — то про шло, а теперь прощай! Молодая девушка вроде меня вполне может обойтись и без дяди.

Не сомневаюсь, — проворчал судья. Он достал из рукава перстень и выложил его на стол. Указывая на него пальцем, он спросил: — Если ты на самом деле ничего не принимала от господина Дуаня, почему же ты пыталась заложить это кольцо?

Я и не собиралась его закладывать. Эта штучка мне понравилась, и дядя Дуань позволил мне ее поносить. Когда мы случайно оказались возле ростовщической лавки, я сказала Дуаню: «Узнаю-ка я, сколько это стоит». И тут этот толстый ростовщик ухватил меня за рукав и принялся шептать мне на ухо всякие мерзости, после чего я в ярости выскочила из лавки. Наверное, это был для меня несчастливый день, потому что не успела я выйти за дверь, как какой-то верзила схватил меня за руку и заявил, что я должна стать его девушкой. Неприятное совпадение! У меня даже челюсть отвисла. К счастью, дядя Дуань сразу же остановил его, сказав: «Оставь, эта девушка со мной!» И тут мой брат скинул его руку с моего плеча и оттолкнул его. Все мужики одинаковы: они думают, что такую, как я, достаточно только поманить пальцем. Хотите верьте, хотите нет, но такие, как дяди Дуань, встречаются раз в сто лет.

— Но не ушел же господин Дуань вчера вечером просто так? Он, очевидно, сказал, куда направляется?

— Я тоже его об этом спросила, но он, видимо, не хотел в этом признаваться. Он только загадочно усмехнулся и сказал, что для меня это будет приятная неожиданность. Он сказал, что вначале отправляется к какому-то приятелю перекусить. И я, дура, этому поверила! Нет, это свинство со стороны дяди Дуаня, никогда от него такого не ожидала!

Судья некоторое время молча смотрел на нее, потом произнес:

— Вчера вечером господин Дуань был убит.

Она вскочила:

— Что вы говорите? Дядя Дуань убит? Кто это сделал?

— Я полагаю, что тебе известен ответ на этот вопрoc, — холодно заметил судья Ди.

— Мне?

— Да, тебе. Поскольку именно ты вчера бы с братом, когда он нес тело Дуаня в хижину дровосека в лесу.

Она ошеломленно уставилась на судью:

— В хижину? В лесу? Что вы имеете в виду? Вчера вечером я не выходила из города. Мы весь вечер провели в «Красном Карпе». Дядя Дуань убит! — Она метнула на судью взгляд и спросила: — Где вы его обнаружили?

— Ты прекрасно знаешь где. В хижине дровосека в лесу, на горном склоне.

Она стукнула кулачком по столу и со сверкающим взором воскликнула:

— Это дело рук Пекаря! Наверняка Пекарь послал своих бандитов, чтобы заманить дядю Дуаня в лес… Подлец, мерзкий, трусливый подлец! — Она закрыла лицо руками и разрыдалась.