Обетованный остров - [19]

8. СТРАНА ПОСЕЙДОНА

Первоначально Трезения называлась просто Побережьем, Берегом. Возможно, это название ей дали жители Аргоса, Тиринфа и Микен, расположенных в глубине полуострова. Но, может быть, так назвали ее предки нынешних трезенийцев, прибывшие сюда на крутобоких черных кораблях. Неизвестно, откуда они приплыли и что заставило их в далекие незапамятные времена покинуть землю отцов: нападение могущественных врагов, хеттов или египтян, проклятие богов, наказавших их за какие-то преступления эпидемиями и голодом, или они пустились в опасный путь, повинуясь воле оракула, в поисках обетованной земли?

Среди развалин древнего царского дворца Питфей видел странные фрески с изображением людей, которые своим обликом заметно отличались от нынешних жителей Трезении. У них были полные губы, прямые крупные носы, голубые волосы, спускающиеся на плечи двумя прядями и уложенные на голове в виде извивающихся змей. Было видно, что мужчины подвергались обряду обрезания. Женщины носили длинные прямые платья, оставляя, как правило, одно плечо открытым. Они отдавали предпочтение шафрановому цвету.

На одной из фресок была изображена флотилия кораблей, выходящих из гавани города. В центре — украшенный вымпелами флагманский корабль. Флотилию провожают жители города на лодках. Женщины смотрят вслед уходящим кораблям с башен и крыш домов. Дети бегут наперегонки в гавань, чтобы не упустить впечатляющее зрелище. Около города — луг, на котором пасутся козы, овцы, коровы. За лугом небольшая речка. Вдоль реки — заросли папируса, финиковые пальмы, акации. Там можно увидеть уток, козуль и даже гриффона. Затем начинаются горы, поросшие дубами и соснами.

Питфей пытался выяснить у местных старожилов, что означают эти фрески и имеют ли они какое-нибудь отношение к прошлому Трезении. Старики причмокивали губами и удивленно вскидывали головы. Им было известно только, что дворец построил первый царь страны Гор. Другие, правда, говорили, что цари были здесь и до Гора, но их имен не могли припомнить.

Может быть, художник изобразил на фресках свои личные впечатления от поездки в экзотическую африканскую страну? Или это воспоминание о далекой прародине? Не имеют ли они отношения к событиям во времена Даная, сына сирийского царя Бэла? Получив от отца в удел Ливию, он вынужден был покинуть ее после неудачной войны со своим братом, фараоном Египта. Данай погрузил свое имущество на корабли и прибыл сюда, в Арголиду. Жители Аргоса сначала не хотели принимать беженцев, но прорицатель Меламп, видимо, получивший богатые подарки от Даная, истолковал в его пользу знамения богов. Через некоторое время сын Бэла стал здесь царем. Но жестокая судьба продолжала преследовать его. Египетский флот блокировал Арголиду. Данаю пришлось выплатить египтянам огромную дань и выдать замуж за их предводителей своих дочерей. По этому поводу в Аргосе были устроены великолепные празднества. Но в первую брачную ночь дочери Даная по приказу отца убили своих мужей. Толпы аргосцев с факелами метались по городу. Слышались стоны жертв, улюлюканье, скрежет оружия. В эту ночь были вырезаны все находившиеся в городе египтяне. В живых остался только Линкей. Дочь Даная Гипермнестра полюбила его и, отказавшись выполнить приказ отца, спасла от смерти.

Сирия, Ливия, Египет... Возможно, фрески древнего дворца на побережье Арголиды связаны с прибытием сюда данайцев, если только не навеяны другими, более давними событиями. Во всяком случае, во времена Питфея египетские фараоны, ссылаясь на какие-то древние документы, продолжали выдвигать притязания на Арголиду и Мессению. И неслучайно, наверно, у первого царя Трезении египетское имя — Гор. Может быть, подобно Линкею, он уцелел от аргосского погрома и стал родоначальником царской династии в этой стране.

У Гора была дочь Леида. Однажды она отправилась на расположенный около побережья Трезении остров Калаврию на праздник в честь бога Посейдона. В этот день сюда съезжалось много народу с материка и островов. Калаврия находилась под особым покровительством Посейдона, здесь было его главное святилище. И вот на этом освященном острове во время великого праздника бог — колебатель земли — явился Леиде в образе прекрасного юноши. Отвергнуть его ласки было бы кощунством. Леида была благочестивой девушкой, у нее и мысли такой не возникло. Через девять месяцев она родила сына, ведь любовь богов не бывает бесплодной. Ее отец долго не мог придти в себя от потрясения, но когда осознал совершившееся как реальность, торжественно объявил о великом событии: рождении внука — Алтепа, сына Леиды и Посейдона.

Жизнь обитателей Трезении — а ее иногда называли Посейдонией — была связана с морем. Трезенийцы были искусными мореходами. Их корабли плавали в Египет и Палестину, достигали Геракловых столпов и сказочной Колхиды. Бесстрашные моряки возвращались домой с золотом, пурпуром, благовониями, любовницами и удивительными рассказами о далеких странах. Но море для них было не только «понтом», дорогой к другим землям. Оно бывало капризным и жестоким. Неподвижная гладь моря могла в любой момент омрачиться и вздыбиться громадными волнами. Легкий бриз мог превратиться в неистовый ураган, все сметающий на своем пути, рвущий паруса, ломающий мачты, бросающий корабль, как щепку. Но еще более коварными были туман и беззвездная ночь, создающие странное впечатление замкнутости пространства, вызывающие чувство нереальности, безысходности и какого-то животного страха. Скалы и подводные камни, морские чудовища, голод, жажда, штиль, вынуждающий моряков грести день и ночь до изнеможения, до отчаяния. Мужественные и суеверные, они знали, что такое гнев Посейдона. Это знали живущие дарами моря трезенийские моряки. Об этом хорошо было известно всем жителям Трезении. Ведь Посейдон не только владыка морской стихии, он бог живительной влаги, оплодотворяющей землю. Его трезубец, кстати говоря, менее всего подходит для того, чтобы волновать море, и Посейдон его использует для другой цели — он ударяет им в землю и оттуда начинают бить источники.