Обет молчания - [67]

Шрифт
Интервал

Отец Майкл помотал головой, она налила себе другую чашку.

— Я до сих пор не уверена, что мы докопались до сути, — продолжала она. — Вряд ли это произойдет сейчас, спустя четырнадцать лет. Если бы попытаться сделать это раньше… — Она отхлебнула кофе. — Много воды утекло.

Майкл был в возбуждении.

— Я, по всей видимости, что-то не понимаю.

— Кейт попала в специнтернат для детей с асоциальным поведением. Уж там-то знают, как обращаться с малолетними преступниками.

Лаура Пегрэм дотянулась рукой до сумочки и, порывшись в ней, достала пачку сигарет. В ней осталась одна, последняя.

— Пытаюсь бросить курить, — сказала она, оправдываясь.

Он посмотрел на гладкую серебряную зажигалку. Лаура, вздохнув, произнесла:

— Только это между нами. Знаете ли, совсем не мое дело бороться с системой или критиковать ее. Я хочу сказать, что в ее случае, зная о совершенном ею убийстве, никто из персонала не знал, как к ней подступиться.

Отец Майкл кивнул.

— Продолжайте.

— Специнтернат, в который попала Кейт, был прекрасно оборудован и рассчитан на тридцать детей с асоциальным поведением. Тех, кто совершил преступления насильственного и сексуального характера. Когда Кейт поместили туда, там были только мальчишки. Через пару лет число девочек в отряде выросло до четырех. Более года-двух они не задерживались, поскольку их преступления были куда менее серьезными. Мне известно, что у Кейт не было компании из ровесниц. Я бы поспорила с тем, что девочки менее нуждаются в такой компании, особенно в юности.

— Что из себя представляет такой отряд?

— Современные здания, кругом лес, яркие цвета. Что-то вроде лагеря отдыха, с той разницей, что повсюду замки на дверях и тревожные кнопки. Дети находятся под наблюдением днем и ночью. — Она прочла его взгляд. — Двери запираются на ночь и на некоторое время днем. В двери спален врезаны наблюдательные глазки. А в остальном — уроки как в обычной школе, комнаты отдыха, замечательная художественная мастерская, их приобщают к чтению и музыке, поощряют занятия спортом. Прекрасная пища.

— Ну и что же тогда не так?

— Система. Она не отвечает требованиям. Дело не в сотрудниках. В штате каждого исправительного учреждения имеется психолог, но вся беда в том, что их мнение носит лишь рекомендательный характер. С нашими советами мало считаются. Назначение медикаментозного лечения не входит в нашу компетенцию. По этой причине воздействие на Кейт было сведено к сеансам психотерапии.

— Почему ее не пробовали лечить?

— В том-то вся проблема, что негде было. Не было в то время ни одного специализированного детского учреждения. Слава богу, никто не взял греха на душу и не поместил ее в клинику для душевнобольных. Год в ее стенах кого угодно превратит в законченного психопата, а уж о том, чтобы вернуться к нормальной жизни, и речи нет. Детские психиатрические центры только-только начинают появляться. Сейчас их два. Но, боюсь, это слабое утешение для Кейт. Администрация не стала утруждать себя поиском решения проблемы. Как говорится, если не удается изменить ситуацию, остается изменить свое отношение к ней. Негде лечить? Так, может, девочке и не нужно никакого лечения. На том и порешили. — Она стряхнула пепел сигареты. — Довольно изящный выход из положения, не так ли?

— Что же в результате?

— Хотела бы я знать. Кейт осталась для меня неразгаданной загадкой. Я думаю, не меньшей загадкой она будет и для вас. Читая материалы ее личного дела, можно подумать, что Кейт страдает от дефицита любви и внимания близких ей людей. Знаете ли вы о том, что ее сестра-близнец, с которой они были неразлучны вплоть до убийства, ни разу за четырнадцать лет не приехала навестить ее? В деле нет никакого подтверждения тому, что между ними велась переписка. Мать ее умерла вскоре после судебного разбирательства. Еще одна травмирующая ситуация, оставленная без внимания. Отца след простыл. Ее навещала только бабушка, она была настолько слаба, что передвигалась в инвалидной коляске. Поэтому Кейт приходилось полагаться лишь на воспитателей и охранников.

Лаура Пегрэм встала и подошла к окну. Рассеянно теребя в пальцах занавеску, она продолжала:

— Среди работников исправительных учреждений нередко попадаются люди, по-настоящему преданные своему делу. По всей видимости, она пережила период долгожданной стабильности.

— Однако вы сказали, что в восемнадцать ее перевели из колонии для несовершеннолетних.

— Совершенно верно. В день своего рождения Кейт покинула интернат и в полной мере ощутила все прелести тюремной системы. — Лаура запустила пальцы в свою шевелюру. — У Кейт были дружеские контакты с другими девушками. Большинство сотрудников относились к ней доброжелательно. В отношении осужденных на пожизненный срок они всегда категоричны в своих суждениях. Знаете ли, они до сих пор муссируют эту тему — убивала или не убивала. Одни не могут поверить в то, что такая уравновешенная и рассудительная девочка способна на такое бессмысленное убийство. Другие относились к ней с подозрением, считая ее коварной и расчетливой притворщицей, которая умеет держать людей на дистанции и исподтишка манипулирует ими, что само по себе, по их мнению, является доказательством ее вины. Дескать, не так проста девочка, как хочет казаться. — Она помолчала. — Разные люди по-разному интерпретируют одни и те же черты поведения.


Рекомендуем почитать
Зима, которой не было

Ева — не по годам развитая шестнадцатилетняя девушка, практически полностью замкнутая в себе. У нее нет друзей из-за скверного, как кажется окружающим, характера, а свободное время она предпочитает проводить за компьютером и книгами. Но кто же знал, что лишь одна случайная фраза, брошенная смазливым парнем на улице, сможет вывернуть жизнь героини наизнанку. А ведь она обещала себе никогда не влюбляться.


Моё небо плачет о тебе...

Дана из тех людей, которых жизнь дважды ударит кнутом, прежде чем дать пряник. Но она стойко проходит испытания, уготовленные судьбой. Смерть близких, измена мужа, увольнение с любимой работы... Что ей еще придется пережить, чтоб наконец-то стать счастливой? А я вам отвечу. Ей придется сделать выбор между первой школьной любовью и одним из самых состоятельных людей в городе. Вот только и тут жизнь решила внести свои коррективы...


Инструкция на конец света

Он подготовил свою семью ко всем опасностям, всем катастрофам, известных человечеству. За исключением одной, той, что на них обрушилась. Жизнь 16-летней Николь перевернулась с ног на голову в ту секунду, когда её отец принял решение о переезде в дальний район предгорья Сиерра. Их семья оказалась без всех привычных удобств. Не подумайте, Николь вовсе не неженка. Она обучена охоте и знает, как построить все необходимые в быту вещи - отец подготовил её ко всем возможным сценариям катастроф, что только могут произойти.


Маки на стене. Если не можешь забыть любовь – убей ее

Если не можешь забыть любовь — убей ее. Маньяк убивает одну молодую девушку за другой. Все они работали на одного и того же человека. Но загадка будет разгадана.


Укрощение строптивых: Много шума из ничего

Продолжение фанфика "Укрощение строптивых", после возвращения с острова каждый вернулся к обычной жизни. Девушки готовятся к поступлению в престижные университеты, парни живут как обычные студенты. Все меняется, когда Роуз и Лисса едут из Нью Йорка на учебу. Всколыхнет ли размеренную жизнь ВУЗа дерзкая Роуз?


Дневная красавица. Яванская роза

Оба произведения члена Французской Академии Жозефа Кесселя (1898–1975), впервые переведенные на русский язык, — о трагедии любви и странностях человеческих отношений.«Дневная красавица» обрела вторую жизнь благодаря знаменитой экранизации романа, которую осуществил кинорежиссер Луис Бунюэль.


Венецианские сумерки

Стивен Кэрролл — популярный австралийский писатель, романы которого отмечены престижными литературными премиями; в прошлом рок-музыкант, драматург, театральный критик. «Венецианские сумерки — новая книга автора полюбившейся российским читателям «Комнаты влюбленных».…Жарким летним днем в одном из зеленых предместий Мельбурна тринадцатилетняя Люси Макбрайд, задремав в садовом плетеном кресле, сквозь сон услышала кто ли вздох, то ли стон — какой-то словно вымученный звук, обратившийся в печальнейшую из мелодий.


Как сон

Войцех Кучок — польский писатель, сценарист, кинокритик, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Ника» (2004). За пронзительную откровенность, эмоциональность и чувственность произведения писателя нередко сравнивают с книгами его соотечественника, знаменитого Януша Вишневского. Герои последнего романа Кучока — доктор, писатель, актриса — поначалу живут словно во сне, живут и не живут, приучая себя обходиться без радости, без любви. Но для каждого из них настает момент пробуждения, момент долгожданного освобождения всех чувств, желаний и творческих сил — именно на этом этапе судьбы героев неожиданно пересекаются.


Руководство для одиноких сердец

Что делать, если жизнь пошла наперекосяк? Тридцатипятилетняя Нина Попкинс в отчаянии: ее приемная мать умерла, а муж ушел к другой. Однако позитивная по природе Нина не настроена страдать всю жизнь. Она решает, что для счастья ей необходимо обрести новую любовь и найти своих биологических родителей. Но жизнь продолжает строить Нине козни, и поездка в приют, куда ее отдали в раннем детстве, запускает целую череду неординарных событий, заставляющих Нину и смеяться, и плакать… Увлекательная, искренняя, грустная и забавная история, в которой чувствуется глубокое понимание женских судеб и сердец.


Легенды осени

Виртуозно упаковыванная в сотню страниц лиричная семейная сага, блестяще экранизированная. Герои классика современной американской литературы всегда ищут справедливости в непоправимо изменившемся мире и с трудом выдерживают напор страстей, которым все возрасты покорны.