Обет любви - [103]

– Я не сын Равинета! – прорычал Эрик.

– Боже мой, наш великан наконец заговорил! – С лукавой усмешкой Терент поднял брови. – И что же? Так, значит, ты не сын Равинета? А вот тут ты ошибаешься, сэр Эрик Стэйвлот Белхэйвен! Да кому в здравом уме придет в голову усомниться в этом, глядя на нас с тобой? Не я вырастил тебя, это так, но именно я дал тебе жизнь! Ты плоть от плоти моей, так же как и множество твоих братьев и сестер! Кровь Равинетов струится в твоих жилах! И тебе не уйти от этого, разве что перерезать себе горло и дать ей вытечь на землю, как это было проделано с ними! – Вытянув руку, он легко коснулся груди молодого рыцаря, но тут же отдернул, заметив, как тот с омерзением отпрянул. – Ты единственный среди них, кому удалось уцелеть, единственный, кто избежал смерти, которой я одаривал всех своих детей сразу после рождения, и все только потому, что я отдал твою жизнь в руки того негодяя, которого привык считать верным слугой, – он метнул угрожающий взгляд в сторону Черного Донала, – негодяя, который слезы сестры поставил выше воли своего господина. Но ведь теперь это уже не важно, сын мой, не так ли?

– Я тебе не сын! – прогремел Эрик. Омерзение, охватившее его минуту назад, куда-то исчезло, унесенное жгучей ненавистью, которая душила его при одном виде этого человека. – Мой отец – сэр Гэрин Стэйвлот! И я никогда не назову отцом другого!

Терент Равинет издал короткий, каркающий смешок.

– Гэрин! Ха! Ну конечно, как это я не догадался! Его воспитание, сразу видно! – Он быстрыми шагами направился в угол, где скорчилась Марго. Бедняжка задрожала как осиновый лист, но Терент, не обращая ни малейшего внимания на это, сгреб девушку в охапку и притянул к себе. – Итак, – протянул он, – значит, это и есть моя прелестная невеста? К тому же богатая наследница! Вот чудеса, похоже, она не больше рада видеть своего суженого, чем ее любовник – собственного отца! Что за неблагодарные дети! Однако она куда красивее, чем я ожидал… во всяком случае, станет красивее, когда высохнут слезы на ее ресницах, а прелестные щечки снова расцветут, будто розы! – Он пальцем приподнял ей подбородок и заглянул в широко раскрытые, полные слез глаза. Марго испуганно отшатнулась, но он лишь ухмыльнулся. – А ты что думаешь, Донал? Может, лучше стоит попробовать заработать на этой красотке, так же как когда-то на Аделе? Держу пари, крошка принесет мне целое состояние… куда большее, чем когда-то твоя сестрица! Да ведь от желающих заплатить золотом за ее прелести просто отбоя не будет! Старый Стэйртон прибежит первым, вот увидишь. А уж после него дойдет черед и до других. Вот увидишь, старичок даст хорошую цену, а вслед за ним остальным и в голову не придет торговаться. Впрочем, кое-кто даже накинет сверху, лишь бы только не пускать слюни, дожидаясь своей очереди.

– Так оно и будет, милорд, – с угодливым видом подхватил Черный Донал.

Марго не могла заставить себя поднять голову и взглянуть в глаза этому негодяю, который похотливо ухмылялся, поглаживая пальцем ее щеку. Жутко было видеть, как любимое лицо повторялось, словно в зеркале, в этом дьявольском образе.

– Нет, вы только посмотрите, она закрыла глаза! Не хочет смотреть на меня! – удивленно протянул Терент. – А может, просто ей неприятно, что ее будущий супруг как две капли воды похож на ее любовника? – Он склонился к Марго, и его жаркое дыхание защекотало ей ухо. – А ведь если хорошенько подумать, сладкая моя, так ты должна была бы прыгать от радости! Только подумай, ведь сегодня вечером, когда я оседлаю тебя, ты легко сможешь вообразить, что это он скачет на тебе! За одно это, крошка, ты должна быть мне благодарна, разве не так? – Увидев, как ее лицо исказилось от ужаса, он опять захохотал, бросив насмешливый взгляд туда, где ослепший и оглохший от бешенства Эрик яростно дергал цепи. – Конечно, не смею надеяться, что мой дражайший сын был так галантен, что не опередил меня.

И с этими словами он, отшвырнув в сторону Марго, вернулся к Эрику.

– А кстати, мне пришла в голову прелюбопытная идея, – задумчиво проговорил он, глядя на почерневшее лицо Эрика. – Что ты скажешь, сынок, если я дам тебе возможность не только спасти свою жизнь, но еще и жениться на женщине, которую ты желаешь больше всего на свете?

Эриком овладело странное спокойствие. Будто никогда и не было той страшной, ослепляющей ярости, что бушевала в нем еще минуту назад. Стоявший перед ним человек не был и не мог быть его отцом. Эрик повторял это про себя снова и снова и уже не удивлялся тому, что слова эти даются ему без труда. Да, он и впрямь порождение этого дьявола в человеческом образе, и изменить это не в его власти. Но Равинет, хоть и дал Эрику жизнь, не отец ему и никогда им не был.

– Я скажу, Терент Равинет, что над жизнью моей ты не властен. Ты не можешь ни подарить мне ее, ни отнять!

Этот короткий, резкий ответ вызвал нечто вроде замешательства на лице Равинета. По-видимому, такого он не ожидал. Подумав немного, он поднял голову и вновь разразился своим коротким, каркающим смехом.

– А ты наглец, парень! Ведь я еще не договорил. Но мне это нравится, люблю дерзких! Ты настоящий мужчина, и теперь я верю, что ты мой сын! В тебе чувствуется сила, Эрик Равинет… да, уже не Белхэйвен!.. а это благо для человека вроде меня, впрочем, как и для любого. Слишком долго ты пробыл под башмаком Гэрина Стэйвлота, который все эти годы, без сомнения, держал тебя лишь для того, чтобы в один прекрасный день иметь возможность посмеяться надо мной. Но достаточно только одного слова, сынок, и ты будешь свободен! – В голосе вдруг пропала угроза и появилась какая-то непонятная мягкость. – Я хочу, чтобы ты был рядом со мной. Перейди на мою сторону и живи здесь как мой законный сын и наследник. У меня есть и власть, и богатство – все это когда-нибудь станет твоим. Женись на своей возлюбленной, и пусть ее деньги тоже достанутся тебе. А вдвоем мы сможем править всем этим островом! Ты только подумай, как будет благодарен Глендовер со своим войском, когда мы с тобой отдадим ему в руки ключ от Уэльса! Ты будешь жить как принц, сын мой! И никогда больше никто не осмелится назвать тебя ублюдком, никогда тебе не придется жить на хлебах у чужого человека! Ну, что скажешь? Что ты выберешь: смерть от руки одного из моих слуг или жизнь, а вместе с ней и все, о чем ты мечтал?