Обещание - [64]

Крис кивнул.

— Отлично. Далее. Довольно скоро я получу от помощника генерального прокурора материалы по делу. После этого я вернусь сюда, и мы вместе детально их изучим.

— И когда это будет?

— Недели через две, — ответил Джордан. — Потом недель через пять назначат предварительные досудебные слушания. — Он вопросительно приподнял брови. — Пока мы не начали, у тебя есть еще вопросы?

— Есть. Я могу встретиться с доктором Фейнштейном?

Джордан прищурился.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Крис оторопел.

— Он психиатр.

— Он также человек, которого можно вызвать в суд. Конфиденциальность доктор — пациент не всегда соблюдается, особенно когда тебе предъявляют обвинение в убийстве. Если ты с кем-то будешь обсуждать преступление, это может потом больно ударить по тебе же. Поэтому запомни: никому ничего в тюрьме не говори.

Крис фыркнул.

— Как будто у меня здесь куча друзей.

Джордан сделал вид, что не услышал.

— Здесь сидят ребята, которых взяли за наркотики. Светит им до семи лет тюрьмы. И если они на тебя что-то нароют и смогут выступить в суде, то так и поступят. Копы могут намеренно подсадить к тебе наркомана, именно с этой целью.

— А если мы с доктором Фейнштейном не будем обсуждать… случившееся?

— Тогда о чем вам разговаривать?

— О разном, — уклончиво ответил Крис.

Джордан наклонился через стол к нему.

— Если тебе понадобится жилетка, чтобы поплакаться, — заявил он, — этой жилеткой буду я. — Он вернулся на свое место. — Еще вопросы?

— Да, — ответил Крис. — У вас есть дети?

Джордан замер.

— Что-что?

— Вы слышали.

— Я не вижу, какое отношение это имеет к твоему делу.

— Никакого, — признался Крис. — Просто я подумал: если в конечном итоге вы будете знать обо мне всю подноготную, то я бы тоже хотел узнать кое-что о вас.

Джордан услышал, как Селена хихикнула.

— У меня есть сын, — признался Джордан. — Ему тринадцать. А теперь, если мы закончили процесс знакомства, я бы хотел перейти непосредственно к делу. Сегодня на повестке дня — добыть как можно больше информации. Нужно, чтобы ты подписал разрешение на ознакомление с твоей медицинской картой. Ты когда-нибудь попадал в больницу? С физическим или душевным расстройством, которое делало бы тебя физически неспособным нажать на спусковой крючок?

— Я впервые оказался в больнице после того вечера. Что касается моей головы — я поранился, когда потерял сознание. — Крис прикусил губу. — Я с восьми лет хожу на охоту.

— Где ты в тот вечер взял пистолет? — спросила Селена.

— У отца. Он находился в сейфе вместе с остальными ружьями и дробовиками.

— Значит, к оружию ты привычен?

— Разумеется, — ответил Крис.

— Кто зарядил револьвер?

— Я.

— До того как вышел из дому?

— Нет.

Крис не отрывал взгляда от своих рук.

Джордан взъерошил волосы.

— Можешь назвать имена людей, которые бы могли рассказать о ваших взаимоотношениях с Эмили?

— Мои родители, — ответил Крис. — Ее родители. Думаю, все в школе.

Селена оторвала взгляд от блокнота.

— О чем могут рассказать эти люди? Чего от них ожидать?

Крис пожал плечами.

— Что мы с Эмили… как это… были вместе.

— Могли ли эти люди заметить у Эмили склонность к самоубийству? — уточнила Селена.

— Не знаю, — ответил Крис. — Она никому об этом не рассказывала.

— Мы также должны убедить присяжных, что и ты в тот вечер собирался покончить с собой. Может, ты обращался к школьным психологам? В психиатрическую службу?

— Вот об этом я и хотел с вами поговорить, — перебил Крис, облизывая пересохшие губы. — Никто не может выступить свидетелем того, что я собирался покончить с собой.

— Может быть, ты писал об этом в дневнике? — предположила Селена. — Может, упоминал в записке к Эмили?

Крис покачал головой.

— Дело в том, что я… — Он откашлялся. — …не собирался покончить с собой.

Джордан тут же отмахнулся от его признания.

— Поговорим об этом позже, — тихонько простонал он.

По мнению Джордана, не нужно знать лишнего о преступлении своего клиента. Лишь в таком случае можно строить защиту и не нарушать норм морали. Как только подзащитный рассказал тебе свою историю, это его версия. Если он займет место для дачи показаний, то должен придерживаться именно этой версии.

Удивленный Крис перевел взгляд с Джордана на Селену.

— Постойте, — изумился он, — разве вы не хотите узнать, что произошло на самом деле?

Джордан открыл блокнот на новой, совершенно чистой странице.

— Честно признаться, не хочу, — ответил он.

Днем к Крису подселили сокамерника.

Незадолго до обеда он лежал, свернувшись калачиком на шконке, и его одолевали разные мысли, когда конвойный ввел мужчину. На нем были комбинезон и кеды, как у остальных заключенных, но он отличался от остальных — какой-то нелюдимый и отстраненный. Вновь прибывший кивнул Крису и полез на верхнюю шконку.

К решетчатой двери подошел Гектор.

— Устал любоваться собственной мордой, чувак?

— Исчезни, Гектор, — вздохнул, не оборачиваясь, сокамерник Криса.

— Не стоит просить меня исчезнуть, а то…

— Обед! — возвестил надзиратель.

Когда Гектор зашел в свою камеру, где его и заперли, мужчина встал с кровати и пошел за своим подносом. Крис, занимавший нижнюю койку, сообразил, что тому некуда сесть. Если он опять заберется наверх, ему придется есть лежа.