Обеднённый уран - [22]
И ни разу он своих страшных угроз не исполнил.
Правда, однажды всё же попробовал устроить кросс, возглавил его, но через полкилометра устал и свернул на обочину, мановением руки приказав вести роту сержанту. Мы, конечно, добежали до поворота и спрятались в кустах. Как бы уже скрылись за горизонтом. А минут через тридцать, тяжело дыша, побежали обратно.
Ротный был страшно доволен нашим измученным видом… как ребёнок, честно.
Когда возникали чурбаны, Готов орал на них:
— Да я сам с Кавказа, я черкес, мне на вас насрать!
(Через много лет, случайно просматривая за ужином программу «Время», я увидел следующий сюжет. Полковник Российской армии Готов, герой чеченской кампании, неожиданно нашёл родственников. Оказалось, его ещё маленьким мальчиком украли из ингушского села, от родовой башни, и продали бездетным черкесам. И, что ли, некий престарелый дядя случайно узнал его, как две капли воды похожего на отца…
В жизни такого не бывает.
Показывали, как Готов подошёл к своей древней башне и потрогал её рукой… Класс! Так что, строго говоря, черкесом он не являлся. И тут без анекдота не обошлось.)
Теперь вместо Готова нам прислали лягушку полудохлую, холоднокровную. Из двухсот лицевых мускулов у нового ротного шевелились штуки три, глаза — вареное олово, а словарный запас только в объёме устава гарнизонной и караульной службы плюс скучный, невыразительный мат.
Обидно, но что делать. Надо как-то терпеть, перемогаться. Жить по уставу. Ждать, стиснув зубы.
И бывало вот так.
— Ты что-нибудь слышал?
— Вроде бы…
— Тревога! — снова слабо прокричал дневальный.
— Братцы, тревога!
Я начал расталкивать спящих друзей. Сэмэн, Мара, Кроха, Биба, Лыча — никто из них не слышал дневального. Каждый просыпался с руганью и посылал меня подальше.
— Немец, чего толкаешься!
— Дневальный вроде тревогу орал.
— Кто там на тумбочке-то сегодня?
— Кошкин!
— Ну всё ясно!
Сколько мы ни пытались заставить Кошкина кричать громко, он не мог. Связки слабенькие, да и прослужил пока маловато, всего месяц — не привык ещё. Человек Московской области. Его ремень дважды обвивался вокруг дистрофической талии, прежде чем замкнуться пряжкой.
Ничего, научится ещё орать. Какие его годы.
Сэмэн, парень моего призыва в звании старшины, взревел:
— Дневальный!
Из коридора послышалось робкое шуршанье, топот сапог в нашу сторону, а потом обратно на тумбочку. Кошкин побоялся сойти с неё — не положено — и он тогда, чтобы как-нибудь дать понять, что услышал Сэмэна, опять слабо прогундел:
— Рота, подъём! Тревога!
— Дневальный! — от Сэмэнова рыка теперь в расположении проснулись уже все.
Кошкин наконец решился, выбрал — оставил тумбочку, побежал к нам. Ибо страшен Сэмэн в гневе.
— Я тебя сколько ждать буду?
Тварь мелкая, не выспавшаяся, жалкая — задрожала.
Кошкин старался не смотреть Сэмэну в глаза, как бандер-лог голодному питону.
— Где дежурный? Где второй дневальный?
— Дежурный сказал, сейчас придёт! Дневального забрал с собой! В рембат, к земляку!
— Вот чурбан поганый! Ждать нечего, — подвел итог Сэмэн. — Что ты там орал?
— По «Месилке» передали: тревога, строиться перед штабом!
— Всему полку или только нам?
— Только нам!
Мы переглянулись. Ага, значит, опять уголь разгружать.
Счастье привалило. И обязательно в полпервого поднимут, не дадут выспаться. Хоть бы предупредили заранее!
— Ну что вы лежите? — заорал Сэмэн на «молодых». — Тревога, не слышали?
Действительно, не торопилось молодое пополнение проявить чудеса героизма. Ждали, что скажет Сэм, как будто он командир полка и может отменить разгрузку угля. Вот теперь вскочили, засуетились бестолково, натягивая «хэбэшки»…
Мы тем временем совещались. Уголь разгружать не хотелось никому. Мы уже прошлой ночью разгрузили три вагона. Вкалывали до пяти утра. И нам даже никто не подумал дать отдохнуть — подняли в шесть, погнали, как обычно, в парк, на работы. Ну, там мы немного покемарили кто где. Я ещё даже постираться успел, только не успел высушить. Вон моё «хэбэ» сохнет, развешенное на стуле. Влажное до сих пор. А на улице не май месяц…
— Я не пойду, — сказал Кроха. — У меня пятка стёрта.
— Чего это у тебя пятка стёрта? Два года ходил — не тёрло, а как дело к дому — портянки мотать разучился, что ли? — спросил я.
Кроха любовно погладил свои здоровые круглые пятки и сообщил:
— Чуют. Соскучились по гражданской обувочке. Ждут.
— А я только из рейса, — сказал Мара. — Мне вообще не положено. Я там лопатой кого-нибудь пришибу случайно.
И он решительно повернулся на другой бок.
Лыча слушал-слушал, и тоже говорит:
— А мне на хрена этот уголь? Вы не идёте, а я как дурак попрусь?
— А что скажешь?
— Что-что! Болею я! Температура! И живот болит. Дрищу, как из брандсбойта! И всё!
Я говорю:
— Сэм! Нам-то с тобой что делать?
— Не знаю. Я просто не пойду, а ты как хочешь. Плевал я на всё. Мне скоро домой. Пусть этот уголь грузят те, кого он будет греть зимой! — он показал на «молодых», которые уже оделись и ждали команды.
— Так. Старший — Петров, — распорядился Сэм. — Бегите к штабу и стройтесь. Спросят, где остальные — в нарядах, болеют и работают. Всё, умчались!
Молодые нехотя убежали.
— Ну чего, Немец, — спросил Сэм, — как будешь отмазываться?
Серов Алексей Анатольевич родился в 1969 году в Ярославле. Окончил Литературный институт (семинар М. П. Лобанова). Член Союза писателей РФ. Автор двух книг прозы. В журнале «Наш современник» печатается впервые. Живёт в Ярославле.
Вторая книга молодого ярославского прозаика. Алексей Серов — выпускник Литературного института имени Горького, член Союза писателей России.Герои Алексея Серова с головой погружены в ежедневную жизнь и двигаются в этой среде медленно, с трудом преодолевая мощное сопротивление обстоятельств — всякий раз новых. Вот юноша, пропадающий от одиночества среди своих книг. Он хочет разорвать путы невезения, познакомиться с девушкой — но вместо этого попадает в ловушку времени: счастье только пригрезилось ему… Вот молодой рабочий, жалеющий пьяницу-отца, но вынужденный избивать его.
В декабре 2014 года братья Олег и Алексей Навальные были осуждены по «делу "Ив Роше"». Алексей получил 3½ года условно, Олег — 3½ года колонии. Европейский суд по правам человека признал приговор произвольным и необоснованным, но Олег отсидел весь срок, 1278 дней. В этой книге, большая часть которой была написана в колонии, он изложил все, что произошло с ним за это время. И снабдил рассказ подробнейшими схемами и иллюстрациями. Из нее можно узнать, чем «красная» зона отличается от «черной», зачем в тюрьме нужны простыни и полотенца, что такое СУС, БУР и АУЕ, куда прятать сим-карту при обыске и почему Чубакка стал осужденным.
Впервые в Российской фантастике РПГ вселенского масштаба! Технически и кибернетически круто продвинутый Сатана, искусно выдающий себя за всемогущего Творца мирозданий хитер и коварен! Дьявол, перебросил интеллект и сознание инженера-полковника СС Вольфа Шульца в тело Гитлера на Новогоднюю дату - 1 января 1945 года. Коварно поручив ему, используя знания грядущего и сверхчеловеческие способности совершить величайшее зло - выиграть за фашистов вторую мировую войну. Если у попаданца шансы в безнадежном на первый взгляд деле? Не станет ли Вольф Шульц тривиальной гамбитной пешкой?
«Переломленная судьба» (2015) — новейший из романов китайского писателя Дун Си (р. 1966) и первое из его произведений, переведенное на русский язык. В центре повествования судьба молодого человека из сельской глубинки, по роковому стечению обстоятельств не поступившего в университет и ставшего гастарбайтером, но не оставившего мечты если не выйти в люди самому, то вывести туда своего сына. Это пронзительная история о противостоянии человека обществу, семье и самому себе, ставящая вопросы о смысле существования.
Если вы хотите иметь не только приятное, но и полезное чтение, хотите расширить свой кругозор – прочтите эту книгу.Вы погрузитесь в таинственный мир будущего и проживёте с его героями бурную и интересную жизнь в грядущем столетии!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозаик Эдуард Поляков очень любит своих героев – простых русских людей, соль земли, тех самых, на которых земля и держится. И пишет о них так, что у читателей душа переворачивается. Кандидат филологических наук, выбравший темой диссертации творчество Валентина Распутина, Эдуард Поляков смело может считаться его достойным продолжателем.