Обед на четверых - [2]

Тело полковника на следующее утро нашел лесник. Кто-то ударил Теpи камнем по голове и ограбил. Как вы понимаете, тут на сцене появился я. Меня только что произвели в инспекторы. И я понимал, мне предстоит доказать, что новое звание получено мною по заслугам. Потому что после повышения друзья пристально наблюдают за тобой, ожидая, что ты споткнешься. А друзей у меня много.

— Но ведь вы ни разу не споткнулись, Плюве. Вы всегда смотрите под ноги.

— Возможно. Но в нашей жизни иначе и нельзя, не так ли? Короче, два дня спустя мы арестовали молодого цыгана. При нем нашли часы полковника, его перстень и деньги. Я поговорил с ним. Довольно-таки жестко. Он стоял на своем: шел по лесу, увидел покойника, ограбил его. Как вы понимаете, ограбить мертвого не столь серьезное преступление, нежели убийство ради грабежа. И, признаюсь вам, он убедил меня в том, что говорит правду. Поэтому…

— Вы решили поближе познакомиться с другими членами клуба.

— Именно так! Все там были. Каждый мог убить. Но почему? Этот вопрос оставался главным. Дело в том, что они заранее обговаривали свои маршруты. Так что каждый мог затаиться на пути полковника, ударить его по голове камнем и вернуться на собственный маршрут. Вы понимаете, в маленьком городке у всех есть причина убить своего соседа. Знаете, что я выяснил?

— У каждого был мотив для убийства.

— Именно так! Возьмите Андре Жюстана. Его дочь любила сына полковника. Юноша любил ее, но полковник не давал согласия на брак. Для своего сына он подобрал другую невесту, из богатой семьи. Со смертью полковника молодые люди могли пожениться, а Андре обожал дочь и ради нее был готов на все.

Или Сен-Верде. Богатый, но чрезвычайно жадный, а жена его любила сходить в дорогой ресторан, покрасоваться в новом платье. И что я выяснил? Когда Сен-Верде уезжал по делам, полковник развлекал его жену. Вы меня понимаете?

В общем, мы много чего узнали. Делабор хотел расширить свою фабрику, но полковник отказался продать необходимый ему участок земли.

Бедняга Рошель, он сейчас в тюрьме, крал деньги своих клиентов, о чем стало известно полковнику. Они дружили много лет, вы понимаете, но честь полковник ценил выше дружбы. И он предупредил Рошеля, что во всеуслышание объявит о его проделках, если тот не вернет деньги до установленного срока. Когда я беседовал с Рошелем, он признал, что смерть полковника стала для него спасением. Но в результате он все равно оказался в тюрьме.

Я переговорил со всеми, выяснил о них все, что мог, и уже не сомневался в том, что убийца — один из них, а цыгану просто не повезло. Но что я мог сделать? Очень уж серьезные улики подтверждали вину юноши…

В зал вошла девушка.

— Patron, c’est servi.[2]

— Пойдемте, мой друг, пора и перекусить.

Газетчику, если его приглашают за стол, очень важно научиться оставлять свое любопытство на вешалке, рядом со шляпой, иначе можно нажить язву. Мы поели, и, должен признать, такой вкуснятины я не пробовал уже давно. Не оставалось сомнений, что утка — здешнее фирменное блюдо. А вот когда мы добрались до десерта, я вновь принялся за мсье Плюве.

— Вы все-таки не сказали мне главного. Как вы нашли это место.

— По ходу расследования, дорогой мой. Мне понравился этот цыган, и мне не хотелось, чтобы по моему первому, в чине инспектора, делу осудили невиновного. Я побывал в маленькой гостинице в Буа, где завтракала компания. Поговорил со всеми. Прошелся пешком до этой гостиницы. По всем пяти маршрутам. И здесь переговорил во всеми. Тогда и узнал, что гостиница продается. Но выяснил и многое другое.

Я вернулся в Шамбери и пошел к мсье Сен-Верде. Он удивился визиту, но принял меня довольно приветливо, хотя и не предложил выпить.

— Мсье Сен-Верде, я пришел, чтобы арестовать вас по обвинению в убийстве полковника Тери, — объявил я ему.

— Очень интересно, — ответил он. — Может, вы мне что-нибудь объясните? Почему вы решили арестовать меня, а не другого члена нашего клуба?

Тут Плюве наполнил кофе мою чашку.

— Логичный вопрос, не так ли?

— Рассказывайте, рассказывайте, старый лис, — улыбнулся я. — Как вы вычислили Сен-Верде? Убить полковника могли и другие.

— Да, конечно. Видите ли, обед члены клуба оплачивали по очереди. В то воскресенье, когда убили полковника, платил Сен-Верде. Именно он позвонил сюда из Буа и заказал обед. Он был жутким скрягой и знал, что в этот день убьет полковника. Жадность возобладала в нем над здравым смыслом. Он заказал обед на четверых, исходя из того, что полковника за столом не будет. Если б он заказал обед на пятерых, на стол поставили бы третью утку. И хотя к ней никто бы не притронулся, ему пришлось бы за нее заплатить. Как я уже говорил, дорогой мой, утка на одного — слишком много, а на двоих — в самый раз.