Обаламус - [44]

— Так, значит: приказ наступать янычары получили из Стамбула? — уточнил я.

— Вероятнее всего… — пожал плечами Слава. — Ахмет-паша прекрасно помнит, что он-то русских не разбивал! Но разве с султаном поспоришь? И на левый берег отправляется отборный, многочисленный десант. Турки тут же начинают строить мощную стену, стараясь максимально защитить место высадки от русских атак. С правого берега десантную армию прикрывают многочисленные полевые батареи. Жаль, что крепостные стены взорваны русскими при отступлении. Ну, да это — беда небольшая, полевая армия у Кутузова меньше, и вряд ли он решится наступать на правом берегу, имея в тылу такой огромный десантный отряд. Короче, создана именно та ситуация, где, как говорят хирурги, «хорошо зафиксированный больной в наркозе не нуждается»… Заметь: она не сама-собой сложилась, а именно: была искусно создана фельдмаршалом Кутузовым! И сложил Михаил Илларионович её в самое подходящее время и в самом нужном месте из заранее выбранных и тщательно отшлифованных кубиков-событий!

— А дальше я помню: дивизия Маркова переправляется на турецкий берег, с рассветом начинает атаку, громит лагерь противника и захватывает его батареи. Тут же в Дунай заходит русская флотилия. Её орудия присоединяются к бывшим турецким пушкам. Защитная стена превращается для десанта в расстрельную стенку. Под ураганным артиллерийским огнём остатки турецких войск капитулируют! — спешу я похвастать перед майором своими знаниями.

— Это нам, тем, кому уже известен исход сражения, действия турок кажутся несусветной глупостью! — разводит руками Слава. — Но в тот момент, когда принимались решения, Ахмет-паше всё казалось логичным и обоснованнным.

— Так, это что получается? — сразу же решил уточнить я. — Любое преимущество противника можно запросто развернуть против него самого?

— Да! — в Славиных глазах сверкнули искорки-хитринки. — Но для этого мало иметь чугунные мышцы со стальными нервами! И недостаточно быть семи пядей во лбу! Требуется ещё убедить противника в том, что он намного сильнее и умнее тебя… А это, согласись, весьма непросто! И ещё нужно, нет, просто необходимо: если, конечно, противник — не полный идиот, чтобы каждое твоё действие до самого последнего момента имело другое логическое объяснение, ни капельки не похожее на настоящий замысел! Вот тогда-то, и только тогда, внезапный хорошо подготовленный удар обрушится на вражескую шею подобно лезвию гильотины. С тем же эффектом!

37

Через два часа грозовые очаги сместились на северо-восток, и Васильченко возобновил полёты. Слава ушел к себе на вышку, а я всё продолжал думать о тактических приёмах и стратегических ловушках. Основные принципы понятны: противника нужно уверить, что он — помесь Энштейна с Жаботинским, особенно по сравнению с таким дебильным хлюпиком, как ты; и до последнего момента сохранять у него иллюзию полного контроля над ситуацией. Потом, когда все пути отхода уже перекрыты, наносим внезапный сокрушительный удар, а дальше любое действие, кроме капитуляции, ведёт врага к неминуемой гибели…

Осталось только придумать, что со всем этим делать в конкретном случае с Обаламусом. Ведь мне обмануть врага будет — как говаривал в таких случаях классик[60] — архисложно… Прибыв на Землю, бесплотный дух обоснуется в моём мозгу, станет смотреть на мир моими глазами, слушать моими ушами. Беляеву, Кутузову и Ренненкампфу было легче. И тем не менее, внутри с каждой минутой крепло ощущение, что ответ где-то рядом: уязвимое место я интуитивно уже нащупал, осталось только всё это формализовать…

Нащупал, формализовать… Стоп, что в Славиной лекции главное — в любых сильных сторонах можно найти свои слабости! А в чём главное преимущество Обаламуса? Проторчав больше года в нашей общей голове, пришелец изучил меня, как облупленного… Но меня — не армейского лейтенанта, а того лопоухого студента, каким был Саша Серов во время нашей первой встречи. Ведь в прошлом году я потому и заподозрил пришельца в двойной игре, что при повторном визите он не учел произошедших во мне изменений. Иначе и быть не могло. Ведь если Обаламус живет практически вечно, то сам, как личность, не меняется уже очень давно. И мысль, что сегодня я буду не таким, как год назад, у пришельца может даже не возникнуть.

А кем я тогда был? Перекати-поле… Куда ветер подует, туда его и несет. Сейчас же — совсем другое дело! Я добивался службы в армии и обошел все преграды. А потом в кратчайшие сроки создал все мыслимые условия для встречи инопланетного врага… Ну, хорошо: почти все. Я… Стоп, не слишком ли ты расхвастался, дорогой друг! Нет самого главного — четкого плана операции! И над этим нужно ещё крепко думать! А пока суть да дело… Продолжим-ка мы использовать возможности Обаламуса для борьбы с ним самим.

Я закрыл глаза и (в который уж раз за сегодня?) принялся представлять наилучший «молот» для моей несчастной черепушки. В идеале нужен: супертяж, мастер спорта по боксу, солдат срочной службы. И ещё он должен быть жутко самолюбив и очень азартен. Если мне удастся найти такого уникума и закрепить его за нашим спортзалом, останется лишь отточить систему аргументов. Как запереть Обаламуса, не вызывав у него подозрений, я уже придумал. И эта часть плана полностью соответствовала всем принципам тактики, с которыми меня познакомил Слава.