Оазис грез - [79]

Да пусть они получат жизнь и пусть жизнь их будет обильной.

– Этот символ веры можно распространить на весь Ливан, – заметил Майкл. – Но опять же вы должны знать это. Вы из семьи Мейзеров. Стало быть, здесь ваш дом.

Это замечание задело нужную струну. Катя больше не думала о Бейруте как о чужом городе. Она почувствовала себя уютно среди людей, ей было интересно узнать об их привычках и обычаях. Запахи апельсинов, корицы и мускатного ореха стали теперь привычными для нее. Пулеметная трескотня арабского языка и грациозное воркование французского услаждали ее слух.

Они сели на лавочку под цветущим лимонным деревом возле кафе со столиками на улице и заказали кофе.

– Майкл, я не хочу обидеть вас, – начала Катя фразу. – Я хочу сказать, что прекрасно провожу время…

– Но? – мягко подзуживал он ее.

– Уверена, что вы знаете обо мне гораздо больше, чем я о вас. Я считаю, что это не совсем справедливо.

Майкл откинул голову назад и рассмеялся:

– Вы меня должны извинить, если я скажу, что вы настоящая американка.

– Я сказала это не с тем, чтобы что-то выведать, – извиняющимся тоном уточнила Катя.

– Ну что вы! Я даже польщен, что вы спрашиваете обо мне.

Привлекательность Майкла частично объяснялась его способностью легко плести словесные кружева, привлекать к себе внимание слушателей. Но подлинный секрет его успехов заключался в том, что он придавал своему вранью правдоподобный вид. Когда он рассказал Кате о своем отце, то представил его примерно таким, каким он был на самом деле, старым и ценным служащим «Казино де Парадиз». Но он никогда не проявлял своих чувств относительно отвращения и презрения, которыми был окружен в жизни. Таким же образом он говорил о своих путешествиях по Европе, о других местах и накопленном опыте – все очень гладко слетало с его уст. Но он и намеком не коснулся своей работы в швейцарском банке. Когда в своем повествовании он коснулся Америки, Майкл заметил по сверкающим глазам Кати, что его рассказ целиком захватил ее. Его истории о жизни иммигрантов с Ближнего Востока в Бруклине, о том, как он открыл скромную экспортно-импортную фирму, которая стала процветать, пленили ее. Все люди, подумал Майкл, особенно женщины, любят сказки о принцах и нищих, героем которых является отважный молодец.

– Вот такие дела, – заключил Майкл свой рассказ так же умело и гладко, как опытный пилот смог бы посадить неустойчивый планер. – Вернулся я не так давно, но счастье продолжает мне улыбаться.

– Похоже, что вы уже достигли большего, чем многие люди мечтают достичь, – похвально отозвалась о нем Катя.

– Я бы не сказал этого. Возьмите, к примеру, себя. Из того, что я слышал, вы очень талантливый адвокат.

– Кто знает об этом, и давно ли? – негромко спросила Катя и тут же пожалела о своих словах.

Майкл накрыл своей ладонью ее руку:

– Все наладится. Вот увидите.

Катя вспомнила о своем намерении заняться своими делами, а не ждать и наблюдать за таинственными ходами игры Арманда.

– Майкл, многое ли вам известно о том, что произошло в «Мэритайм континентале»? – тут же спросила его Катя.

– Только то, что я видел по телевидению и читал в финансовых разделах газет, – ответил он, потом поспешно добавил: – Но это не означает, что я всему верю. Смехотворны предположения о том, что вы как-то в этом замешаны.

– Почему вы так уверены в этом? – спросила Катя. – Вы меня совсем не знаете.

Майкл пожал плечами:

– Иногда приходится полагаться на интуицию и чувство доверия. Не думаю, что с моей стороны было бы наивным утверждать, что вы не такой человек. Вот в этого я и верю.

Искренность и честность Майкла подействовали согревающим образом на Катю, вызвав в ее памяти холодные предостережения Дэвида Кэбота.

– Катя, если я чем-нибудь смогу вам помочь, то вам достаточно попросить меня об этом.

Она колебалась, потом решилась поделиться с ним, как она представляет это дело, закончив словами:

– Вот видите, настоящий расхититель все еще находится где-то среди них.

– Есть ли у полиции кто-нибудь на подозрении? – спросил Майкл.

– В полиции уверены, что преступниками являются Эмиль Бартоли и я, других они даже не ищут.

Очень даже утешительно, подумал Майкл.

– Но похоже, что здесь замешан второй мужчина.

– Второй мужчина?

– Кто-то, кого подозревал мой отец. Майкл откинулся назад.

– Но в газетах ничего не писали…

– И не станут писать! – живо вырвалось у Кати. – Минуту назад вы говорили о доверии, Майкл. Так вот, сейчас я вам доверяю. Надеюсь, что вы ничего не передадите из того, о чем мы говорили.

– Понятно, Катя. Об этом нечего и говорить. Есть ли у вас представление о том, кто может быть этот мужчина?

Катя покачала головой:

– Только то, что это очень влиятельный человек и что он находится здесь, в Бейруте.

Майкл негромко присвистнул:

– Я начинаю беспокоиться о вас, Катя. Встречаются опасные моменты.

– Какой-то подонок губительно воздействует на мою жизнь, Майкл. На мою и на жизнь Эмиля Бартоли. Он последовательно чернит доброе имя моего отца и все, что отец создал. Возможно, как вы сказали, он опасен. Но я возмущена!

Майкл поднял руки:

– Прекрасно. Понимаю вас. Могу ли я что-нибудь для вас сделать?