Оазис грез - [100]

Катя медленно кивнула:

– Да, понимаю.

– Но, давайте возвратимся к Пьеру, – предложил Арманд, почувствовав облегчение оттого, что Катя согласилась с его объяснением. – Видели ли вы его со времени моей с «кончины»?

Катя рассказала Арманду о совещании как раз сегодня утром – Пьера, Джасмин и Луиса с ее участием. Глаза Арманда засверкали.

– Так, значит, я хочу продать казино, – хрипло вырвалось у него. – И кто же сообщил об этом?

– Пьер.

– Вызвало ли это удивление у Джасмин и Луиса?

– Никакого. Они согласились с ним, что поступить так будет лучше всего… при сложившихся обстоятельствах.

– Понятно. Но сложившихся в чью пользу обстоятельствах? Что выиграют от этого Луис и Джасмин?

– Кучу денег, – шутливо отозвалась Катя.

– Бог мой! Предвыборная кампания Луиса! – Арманд взглянул на нее. – Каким же я оказался слепцом?

– Арманд, я не успеваю следить за ходом ваших мыслей!

– Луис – слабак, Катя. Он такой же продажный и коррумпированный, как и все остальные зуамы. И не может быть другим, потому что он их ставленник, которого они купили с потрохами… почти.

Катю это потрясло. Она никогда не видела эту сторону личности Луиса, даже не подозревала о существовании такой стороны.

– Понимаю, что в это трудно поверить, – Арманд заметил, что его слова вызвали у нее замешательство. – Луис нацепил на себя благопристойную личину. Но поверьте мне, эта внешность не соответствует его нутру.

Арманд помолчал.

– Так же как не соответствует действительности утверждение, что я хочу – или намеревался когда-либо раньше – продать казино.

Катя отшатнулась:

– Вы даже и не думали об этом?

– Никогда не думал, Катя.

– Тогда почему же?..

Арманд наблюдал, как истина, подобно огоньку маяка сквозь туман, начинала пробиваться во взгляде Кати.

– Они воспользовались моей неопытностью, – медленно произнесла она. – Неопытностью человека, который ничего не знает о казино и чуть ли не получает его целиком по наследству. Они сознавали, что положение с «Мэритайм континенталом» побудит меня продать мою часть наследства за достаточную сумму денег, чтобы компенсировать потери, обелить мое имя, а также имя и репутацию отца и Эмиля Бартоли. Чтобы получить возможность вернуться домой, возобновить прежнюю жизнь и работу.

– Было ли это искушение сильным?

– Довольно сильным. Я сказала, что мне нужно время, чтобы обдумать предложение султана Брунея.

– Не кто-нибудь, а султан, – пробормотал Арманд, – Пьер не терял время зря.

Катя посмотрела на него:

– Пьер был замешан в том, что произошло с «Мэритайм континенталом», не так ли? Он все это подстроил?

– Этого я не знаю, – предостерегающе заметил Арманд. – Похоже на то, но…

– Что – но?

– Я расцениваю Пьера как отчаявшегося человека, находящегося на грани паники. Может ли он сочетать в себе коварство, методичность и абсолютную беспощадность, бессердечие? Мне в это не верится, Катя.

– Тень, – предположила Катя. – Тень Пьера…

– Да, кто-то воспользовался затруднениями Пьера, чтобы замаскировать свои собственные деяния.

– Кто же это может быть?

– Дэвид погиб, пытаясь получить ответ на этот вопрос, – ответил Арманд с тяжелым сердцем. – Британского банкира Мортона, который разоблачил Пьера перед вашим отцом, убили, потому что Дэвид слишком к нему приблизился. Потом возник Майкл Сэмсон…

Это имя не сразу вызвало воспоминания, потом Катя вспомнила названного человека.

– Сэмсон? Сотрудник отдела коммуникаций, который сгорел во время пожара в Нью-Йорке? Какое он имеет ко всему этому отношение?

Катю напугала отчаянная грусть, отразившаяся в глазах Арманда.

– На самом деле его зовут не Майкл Сэмсон, – мягко произнес Арманд. – Это – Майкл Саиди.

– Не может быть!

Арманд сжал руку Кати, прижал ее к себе.

По кусочкам Арманд изложил разгадку того, что на самом деле представлял собой Майкл Саиди. Он ничего не утаил, даже самоубийство Прюденс Темплтон и фотографию, которая осталась после ее смерти. Арманд достал этот снимок.

– Именно это я привез с собой, чтобы показать вам в яхт-клубе.

Катя стала разглядывать снимок, края которого свернулись от морской воды.

– Это он, – прошептала она. – Вы считаете, что Пьер использовал Майкла, чтобы произвести растрату в «Мэритайм континентале»? – в конце концов спросила Катя.

– Могло произойти именно так, – задумчиво молвил Арманд. – Не могу представить себе, чтобы Пьер стал пачкать свои собственные руки. Но тогда мы возвращаемся к прежнему вопросу: является ли Пьер таким человеком, который может отыскать и взять под контроль сообщника? Не думаю.

Казалось, Катя не расслышала его слов.

– Тогда Майкл мог иметь какое-то отношение к убийству моего отца, даже если и косвенным путем.

Арманд уловил опасные нотки в ее голосе. Ему была известна тональность мести. И чувство мести в данном случае было уместно, но не так, как она себе представляла. Она не знала, как надо разыграть эту часть игры.

– Майкл растратчик и убийца, – прямо заявила Катя. – Господи, как бы мне хотелось привезти его в Нью-Йорк и предать суду за убийство того несчастного мужчины, который сгорел в огне пожара!

– Да, Катя. Мы должны найти способ разоблачения Майкла Саиди, показав, кто он есть на самом деле. Но остается также вопрос о сообщнике Пьера. Оба они, и сообщник, и сам Пьер, должны сейчас чувствовать себя в полной безопасности, думать, что я погиб. В конечном счете я должен буду объявиться…