О завтрашнем дне не беспокойтесь - [4]

Бахтина, всегда или «больше сюжета или меньше своей человечности».

Он — не только и не столько «человек внешний», реализующий себя в поступках, сколько «человек внутренний», нацеленный на самопознание и на молитвенное обращение к Богу. Приглашаю дорогого читателя на примере истории братьев-близнецов Павловых рассмотреть ближе свой долг и обязанность земной своей должности, потому что слишком темен этот вопрос, недостоверны первоисточники, и запутаны причинно-следственные связи. И мы едва уже не забыли о том, что у нас, где-то, в самой потаенной глубине сердца — ближе к Душе, горит маленькая искорка надежды, заставляющая идти по этой ухабистой дороге, чтобы мы все-таки и когда-нибудь смогли вернуться туда, откуда начинался наш нелегкий, кому-то нужный, и не такой уж бесполезный труд.

ПРОЛОГ

Эта удивительная история произошла в далеком уже 1999 году, на рубеже второго и третьего тысячелетий. Незадолго до торжественного юбилея года господня (Anno Domini Nostri Iesu Christi) команда молодых и талантливых программистов — бывших сотрудников НИИ ВЦ МГУ имени М.В. Ломоносова: Антон Шлыков, Александр Андреев и Геннадий Галыгин, — приступила к тестированию созданного ими программно-аппаратного комплекса для решения литературных творческих задач любой сложности в различных операционных средах и со многими наборами данных. Что-то они придумали сами, что-то позаимствовали у других разработчиков игровых и эвристических программ, не поставив их об этом в известность. Но наибольший вклад в общее дело внес СУП — университетский суперкомпьютер (мэйнфрейм), производительностью 100 млн. оп/сек. Эта мощная машина (аналог американской суперЭВМ Gray-1) появилась на свет в 1987 г. на Пензенском заводе ЭВМ Минрадиопрома СССР. В конце 1989 г. после почти двухлетней наладки, ее, наконец, ввели в эксплуатацию. Хотя элементная база СУПа (как и у большинства советских компьютеров) была отвратительной, его архитектура даже по нынешним меркам была безупречной. Устройство ассоциативной памяти позволяло автоматически сохранять наиболее часто используемые операнды, и тем самым сокращать число обращений к оперативной памяти; «расслоение» оперативной памяти, в свою очередь, обеспечивало ускоренный пакетно-конвейерный режим обработки информации. Прежде считалось, что творческие процессы неалгоритмизируемы, и моделирование их на вычислительной машине невозможно, однако наши друзья с помощью СУПа доказали, что машинное мышление продуктивно и способно создавать креативную информацию, в том числе вербальную. В 2003 г. они запатентовали свое изобретение, существующее отчасти в виде hardware (аппаратное устройство, электронный мозг, «тело») и отчасти — software (программное обеспечение, интеллект, «душа»), под торговой маркой «Доктор ШЛАГ» («Doctor Shlag»), — по начальным буквам своих фамилий. Команде разработчиков, в том числе, Ф.М. Кришнаевскому, который сменил Геннадия Галыгина, можно многим гордиться. Некоторые идеи, например, организация ввода/вывода информации, независимая от аппаратных устройств, и управление внешними библиотеками стали техническими новинками, ныне широко используемыми. (Заблаговременно извиняясь перед уважаемым читателем, хотелось бы сразу поставить его в известность о том, что под библиотеками в программировании подразумеваются не стеллажи из книг, а наборы функций, имеющих расширение lib) Сейчас, по мнению специалистов, базовый набор команд и инструкций надежен, достаточно производителен и весьма гибок. Однако проект нельзя назвать вполне успешным. Ошибки проектирования и реализации файловой системы и машинного кода «Доктор ШЛАГ» особенно заметны в образцах произведений, написанных в жанре mainstream. В них пока недостает полноты выражения жизни, реалистичности и поэтичности образов человека и природы. Большая часть допущенных просчетов относится к периоду 1996–1998 гг. и может быть отнесена на счет тяжелых условий жизни российских программистов: устаревшее аппаратное и программное обеспечение, мизерные зарплаты, глубокое падение престижа отечественной науки и т. д. Созданная ими виртуальная словесная машина на начальном этапе когнитивного «творчества» работала нестабильно, например, отказывалась выполнять некоторые императивные команды. Возможно, что для адекватного реагирования на входящую информацию ей недоставало некоторых ключевых компонентов транзисторной или диодно-транзисторной логики. Как сейчас представляется, это могло произойти из-за заводского дефекта одной или нескольких токопроводящих цепей задействованной микропроцессорной аппаратуры.

К сожалению, не обошлось без мистики, криминальных разборок и прочих сопутствующих радостей. Ни в каких научных планах «Доктор ШЛАГ» никогда не значился. Он стал побочным результатом масштабного и высокобюджетного проекта, над которым трудилась секретная лаборатория «А» механико-математического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. В 1993 году, когда сумма «откатов» превысила объем финансирования, проект был закрыт. Спустя много лет, приоткрывая завесу тайны, можно очень осторожно намекнуть на то, что лаборатория «А» совместно с десятками научных центров в Москве, Ленинграде, Новосибирске, Минске и Пензе занималась проблемой искусственного интеллекта (ИИ) в рамках программы освоения дальнего космоса и установления контакта с внеземным разумом. Наши друзья: Шлыков, Андреев и Галыгин, — по штатному расписанию лаборатории «А» проходили как научные сотрудники сектора математического и программного обеспечения. Между прочим, с них были взяты подписки о неразглашении на длительный срок (практически пожизненные — 75 лет). В самой первой работоспособной версии «Доктор ШЛАГ» был заточен на написание литературных произведений в жанре детектива и любовного романа. Соответствующее аппаратно-программное устройство имело несколько рабочих названий: «Фабер», «Фигул», «Понург», и, наконец, «ЭП-Мастер». В 1991–1993 гг. наши друзья разработали для него систему команд на языке Ассемблер (от англ. assembler — сборщик) и придумали удобный и понятный пользовательский интерфейс, состоящий из двух десятков разделов (полей). Каждое из них соответствовало определенному коду ввода исходных данных о месте и времени действия литературного произведения, главных действующих лицах, персонажах второго плана и т. д. Ядро программного комплекса под названием «ЧТИВО» состояло из алгоритмов порядка двадцати наиболее известных произведений классиков детектива и любовного романа. Виртуальной машине предоставлялась возможность их не повторять, а в соответствии с теорией вероятности генерировать новые художественные образы в соответствии с новыми обстоятельствами места и времени. Эти обстоятельства можно было варьировать, в зависимости от того, в какой стране проживали литературные герои, кем они по профессии являлись и какими недугами: физическими и психическими — страдали.