О заблуждениях и истине - [70]

И так, какие б ни находились выгоды в Правлении многих, я не могу сего образа правления почитать за совершенный; ибо всегда в нем будет недостаток в излишестве; а по природной нам идее истинного Правления не должно быть в нем недостаткам.

При всем том хотя и отдаю преимущество единодержавному Правлению; однако тем не решу, что все имеющие сей образ суть истинны во всей точности Начала; ибо наконец и в самых единоначальных правлениях находятся еще бесконечные разности.

В некоторых Начальник не имеет почти никакой власти; в других имеет беспредельную; в некоторых держит средину между зависимостью и самовластием; нет ничего в них определенного, Ничего постоянного. И потому—то вероятно, что не все единоначальные Правления сим неизменяемым Законом, о котором говорим теперь, управляемы были, и следственно не всех их должны мы принять.

О соперничестве правлений

Но третья и сильнейшая причина, не допускающая нас что-либо сказать о законности всех общественных Установлений на Земле, как тех, в которых един, так и тех, в которых многие начальствуют, Есть сия, что все они вообще суть друг другу враги; но без сомнения сия враждая не имела бы места, ежели бы то же Начало предводительствовало в составлении их общетечение. Ибо как цель сего Начала есть порядок, Как общий, так и частный; то все Учреждения, при которых бы оно начальствовало, имели бы ту же цель; а сия цель не только бы не состояла в угнетении друг друга, но паче в том, чтобы подкреплять друг друга противу природного и общего порока, который непрестанно готовит им разрушение.

Следственно, когда вижу, что они обращают силы свои друг против друга, и столь грубым образом отдаляются от своей цели; то необходимо должен подумать, что в числе сих Правлений нельзя не быть неправильным и порочным.

О праве войны

Знаю, что Политики напрягают все силы, чтобы прикрыть сие безобразие. Они почитают Установления общественные, якобы на подобие творений Натуры учрежденные; потом забыв, что список, а паче в их руках, не может никогда быть равен подлинник, прикладывают и приписывают сим подделанным Телам такую же жизнь, такую же способность и такую же мощь, какою снабдены телесные Существа Натуры; наделяют их такою ж деятельностью, такою ж силою и таким же правом сохранять себя, а следственно и отражать равным образом нападения и воевать противу врагов.

Вот чем оправдывают они брань между Народами, и множественность Законов, учрежденных ради безопасности Государств, как внешней, так и внутренней.

Но Законодатели сами не могут утаить слабости и недостаточества средств, употребляемых ими для удержания сих прав и для охранения политических Тел; видят они ясно, что ежели бы Начало действующее, которое предполагают в своем Творении, было живое, оно бы одушевляло без насилия и охраняло бы без разорения, подобно действующему Началу натуральных Тел.

Об истинных врагах Человека

Но как скоро совсем противное сему бывает, как скоро какие-нибудь Законы Правлений не имеют иной силы, как токмо уничтожать, а не сотворяют ничего; то начальник не находит уже истинного могущества в употребляемом им орудии, и не может не признаться внутренно, чтоб Начало, которое побудило сделать Закон свой, не обмануло его.

А посему спрашиваю: какое же может быть сие заблуждение, как не то, что он сам себя обманул, касательно того рода сражения, которое предлежало ему; что имел слабость вздумать, будто враги его были человеки и составляли политические Тела; что следственно противу сих Тел должно было ему обратить все свои силы и всю неутомимость? А как сия идея есть пагубнейшее следствие тьмы, в которой человек погружен, то не удивительно, что и права, по ее побуждению учрежденные, равномерно ложны, и что потому не могут ничего произвести.

Да не покажется кому странным, что я объявляю, что человек не может иметь истинными своими врагами человеков же, И что по силе Закона естества его воистину нечего ему от них опасаться; ибо в самом деле, поелику признано уже, что люди сами собою не могут учиниться Высшими друг над другом, и все находятся в той же немощи и в том же лишении: то без сомнения, в таковом будучи состоянии, не имеют никакого существенного преимущества над подобными себе; а если и покусятся употребить противу него телесные, какие в них есть, преимущества, как то, проворство, увертливость, или силу; то тот, на кого они нападут, конечно не упустит предохранить себя, когда предастся руководству Закона первого и всеобщего, которого я каждую минуту представлял в сем Сочинении, яко путеводителя, необходимо нужного человеку.

Но ежели напротив, по силе способностей сего же самого Закона и по силе власти Начала, предписавшего оный, нашел бы человек действительно Высших; то как имеющие сие могущество не употребили бы оного иначе, как для его собственного блага и истинного счастия; явствует, что нечего ему бояться их, и не справедливо было бы с его стороны почитать их за врагов своих.

О трех недостатках правлений

И так человек бывает боязливым с подобными себе от немощи и невежества; от того, что худо понял цель происхождения своего и конец звания своего на Земле; и когда есть, как уже нами и замечено, между разными Правлениями ревнивость и любостяжетальное враждование, то мы должны думать, что также сего заблужедния не иной какой источник и не иное Начало; и что следственно свет, начальствовавший при зачатии их общежительства, не имеет всех прав, какие должен бы иметь на нашу к нему доверенность, если бы был таков чист, каков бы должен быть.