О военном искусстве - [9]

КОЗИМО: Мне не вполне ясна эта разница.

ФАБРИЦИО: Я поясню вам. Если бы мне пришлось создавать войско там, где его нет, то для обучения, о котором я буду говорить потом, надо было бы выбрать всех способных носить оружие, лишь бы они достигли призывного возраста. Если же мне пришлось бы производить отбор в стране, где войско уже есть, то для пополнения я брал бы семнадцатилетних, так как остальные были бы взяты уже давно.

КОЗИМО: Значит, вы хотели бы ввести нечто похожее на порядок, принятый у нас?

ФАБРИЦИО: Вы правы, но я не знаю, напоминал ли бы он ваше устройство по вооружению, командованию, обучению и боевому построению.

КОЗИМО: Значит, вы одобряете наше военное устройство?

ФАБРИЦИО: Зачем же мне его порицать?

КОЗИМО: Потому что многие знающие люди всегда его осуждали.

ФАБРИЦИО: Вы противоречите себе, когда говорите, что знающий человек порицает это устройство; тогда его напрасно считают знатоком.

КОЗИМО: Мы вынуждены так думать, потому что опыт этого порядка всегда был плох.

ФАБРИЦИО: Смотрите, как бы не оказались виноваты вы сами, а вовсе не ваше устройство; вы убедитесь в этом еще до конца нашей беседы.[20]

КОЗИМО: Вы доставите нам этим огромное наслаждение; я даже хочу заранее открыть все обвинения, выставленные против нашего военного устройства, дабы вы затем могли лучше его защитить. Обвинители рассуждают так: порядок этот или негоден и может привести к гибели республики, или целесообразен, но последствием его легко может быть захват власти военачальником; при этом ссылаются на римлян, у которых собственные войска уничтожили республиканскую свободу; ссылаются также на венецианцев и на короля Франции: венецианцы, дабы не оказаться под властью своего же гражданина, пользуются наемными войсками; король обезоружил своих подданных, чтобы иметь возможность спокойнее повелевать.[21] Однако, они больше опасаются негодности собственных войск, чем захвата власти, и в доказательство своей правоты приводят два довода: первый - неопытность своих солдат, второй - насильственная служба; после известного возраста, говорят они, учиться уже нельзя, а принуждение никогда ни к чему хорошему не ведет.

ФАБРИЦИО: Все эти доводы идут от людей, рассматривающих вещи несколько издалека, как я вам это сейчас докажу. Что касается довода о негодности, то я должен сказать, что лучшая армия та, которая составляется из своих же граждан, и только этим путем можно такую армию образовать. Спора на этот счет нет, и я не стану тратить время на доказательства, так как за меня говорят все примеры древней истории.

Противники этой армии (милиции) ссылаются на неопытность солдат и на принудительную службу; я скажу, что действительно неопытность солдат не способствует храбрости, а принуждение вызывает недовольство, но ведь мужество и опытность, как вы увидите впоследствии, воспитываются в солдате вооружением, обучением и военным строем.

Что касается принуждения, то вы должны знать, что люди, набранные в войска повелением князя, служат не вполне принудительно и не вполне добровольно, ибо полная добровольность привела бы к тем неудобствам, о которых я уже говорил: не было бы настоящего отбора людей, а добровольцев было бы всегда слишком мало; полная принудительность тоже привела бы к дурным последствиям. Поэтому следовало бы избрать средний путь: люди поступают на службу не вполне добровольно и не безусловно по принуждению, а в силу своего уважения к князю, гнева которого они боятся больше, чем кары.

Получается сочетание принудительности и доброй воли, которое не даст развиться недовольству, грозящему опасными последствиями. Я не говорю, что такое войско непобедимо, так как римские легионы бывали; разбиты множество раз, равно как и войско Ганнибала. Вообще нельзя создать такое войско, за непобедимость которого можно было бы ручаться. Ваши знатоки не должны судить о негодности милиции по одной неудаче: сражение можно одинаково проиграть и выиграть, но главное - это устранить причины поражения.

Если начать доискиваться этих причин, то нетрудно убедиться, что сила здесь не в недостатках принятого у вас порядка, а в том, что он еще не доведен до совершенства; Необходимо, как я уже говорил, не осуждать милицию, а исправлять ее; что надо делать - это я вам раскрою постепенно.

Другой довод противников - это возможность захвата власти военачальником. Отвечаю, что оружие в руках собственных граждан или воинов, врученное им в силу закона, никогда еще не приносило вреда; наоборот, оно всегда полезно, и этим путем можно лучше охранить чистоту государственного строя, чем каким-нибудь другим. Рим 400 лет жил свободным государством и был вооружен; в Спарте свобода держалась 800 лет; наоборот, во многих других государствах, не опирающихся на собственную вооруженную силу, свобода не сохранялась даже 40 лет.

Войско необходимо государству, и если у него нет своей военной силы, оно нанимает чужеземцев, чужеземные же войска вреднее для общего блага, чем свои, ибо их проще подкупить и честолюбец скорее может на них опереться. Осуществить эти намерения ему тем легче, что угнетаемые безоружны.