О текущем моменте» № 1(13), 2003 г. - [2]
4. Другими словами, если не вдаваться в подробности сложившейся к 2003 году ситуации в мире, а реагировать только на свой собственный быт, подразумевая якобы неуправляемо-бесцельный характер течения глобального исторического процесса, неизбежен вывод, что Россия в очередной раз на пороге катастрофы. Отчасти таким подходом к проблематике и обусловлено то, что вся демократическая и патриотическая аналитика и, слепо следующая за ней пресса, кричат об этом каждый день, программируя тем самым психику толпы на поддержание и усугубление кризисной ситуации. Однако, если исходить не из атеистического взгляда на мир, который по определению апокалиптичен, а из понимания того, что всё в этом мире делается к лучшему при той объективной нравственности, которой привержены люди, и при этом целенаправленно работать над искоренением порочной нравственности, сохраняя веру в безошибочность Вседержителя, то не будет места ни пессимизму в психике, ни катастрофичности будущего в жизни.
Такой взгляд на глобальную политику даёт возможность увидеть в ней и некое новое явление, истоки и понимание сути которого библейскому Западу ещё предстоит осмыслить.
5. Чтобы не быть голословными, обратимся к главному рупору современного Запада и прежде всего США в России — радиостанции «Свобода», которая отмечает в этом году полвека своего вещания на «тоталитарные страны». В воскресной передаче «Факты и мнения, комментаторы за круглым столом» 26 января «Свобода» обсуждала проблему «русского пофигизма» начала XXI, пытаясь связать её с проблемой нигилизма в России второй половины XIX века, который современному нам поколению известен преимущественно по роману И.С.Тургенева «Отцы и дети». В обсуждении участвовали философ А.Ципко, историк К.Кобрин и писатель Г.Владимов. Философ о природе «пофигизма» высказался в том смысле, что «при советской эпохе была вера, будто с уходом марксизма придёт свобода творчества. Но поскольку эта вера опиралась на некий моральный фундамент, то, как только не стало никакой морали, то и пошёл пофигизм. И это — катастрофа».
Живущий на Западе писатель Г.Владимов ответил философу, что «пофигизм» и нигилизм — своеобразная форма концентрации сил народа для решения надвигающихся на общество проблем, а природа его происхождения в современной России объясняется тем, что в советские времена люди верили в торжество социальной справедливости, но после развала СССР вдруг поняли, что «общество справедливости не предусмотрено в среде человеческой по определению».
Однако, если бы писатель попытался хотя бы для себя самого определиться с тем, что есть по сути своей человек, а также попытался уяснить, чем строй психики человека отличается от других типов строя психики — животного, зомби и демона, — то возможно, что после этого он даже смог бы понять, почему общество справедливости действительно не предусмотрено по определению в среде нечеловеческой, поскольку в этой среде большинство только внешне — человеки, а по существу — несовершенные животные, в среде которых один другому — волк, враг или на худой конец — олигарх, но никак не человек.
Писателю возразил историк К.Кобрин в том смысле, что «многие сегодня, особенно в среде интеллигенции, не живут, а играют и это приводит общество к социальной энтропии», то есть по-русски — к распаду и гибели. Так и не договорившись ни о чём, писатель, историк и философ ушли каждый при своём мнении о природе русского «пофигизма».
6. Но под конец дискуссии философ А.Ципко неожиданно сделал вывод: «пофигизм»-нигилизм — «своеобразное проявление неопределённости общественного мнения, хотя идей в России всегда хватало». Философу конечно невдомёк, что с 1991 года в России у этой «неопределённости общественного мнения» появился строгий научный термин — «концептуальная неопределённость управления». Суть этого явления в том, что в обществе в предкризисные и кризисные времена одновременно могут иметь место две и более концепций управления его делами: одна — старая, утратившая свою эффективность, но выраженная в законодательстве общества, т.е. действующая де-юре; другие — порицающие старую и действующие в обществе де-факто, выражающие себя в поведении людей, им приверженным. Эти концепции, по мере распространения в обществе свойственной им информации в условиях кризиса, обретают власть над умами людей, и из их множества выделяется одна концепция — концепция переходного периода от кризиса к некоему новому качеству бытия общества. Сначала она появляется как альтернатива прежней господствующей концепции управления и другим оппозиционным концепциям, а затем, по мере распространения в обществе и проникновения в реальную политику, она обретает положение объемлющей по отношению ко всем прочим концепциям управления, вытесняет их из реальной политики и выражает себя в новом законодательстве. Если она оказывается жизненно состоятельной, то управление на её основе делами общества и государства позволяет преодолеть кризис, порождённый утратой в исторически складывающихся обстоятельствах работоспособности прежней концепции
7. В России также известно, что всякая альтернативная концепция управления не может быть порождением умов отдельных интеллектуалов. Такая концепция продолжительное время вызревает в коллективном бессознательном всего общества: сначала в виде некой мечты об идеале будущего, на основе которой формируется мировоззрение если не всего общества, то каких-то его социальных групп (при этом на основе приверженности этому идеалу могут формироваться и новые социальные группы). Затем, по мере того, как образы идеального будущего обретают адекватное им выражение в лексике, создаётся понятийный аппарат и соответствующее ему миропонимание общества или каких-то его социальных групп. Концепция управления — достижения целей будущего — объективное следствие этого миропонимания. Какое мировоззрение и соответствующее ему миропонимание в обществе — такая и концепция национальной безопасности или опасности, если концепция навязана обществу извне. Её нельзя сделать по заказу президента, царя или патриарха, но на алгоритм её становления можно повлиять через культуру, поскольку культура — объективное отображение концепции управления в различных видах искусств.
Русский большевизм — уникальное явление в Мiровой истории, которое до сих пор вызывает много вопросов. Что такое большевизм? Чем большевики отличаются от коммунистов? Как большевики построили Советское государство в условиях Мiровой войны XX века? Почему царская Россия проиграла первый этап Мiровой войны — Первую Мiровую войну, а под руководством большевиков СССР-Россия триумфально выиграл(а) второй этап — Вторую Мiровую войну? Почему белые генералы вступали в ряды Красной Армии? Как русские большевики смогли не только победить в гражданской войне, но и отразить иностранную агрессию, создав проблемы внутри стран-интервентов? Ответы на эти и многие другие вопросы вы найдёте в этой книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О естественном, но “забытом” способе постижения человеком Правды Жизни. Уточнённая редакция 2003 г.Книга посвящена анализу европейской философской традиции и извращению в ней понимания «диалектики» как метода объективного постижения истины. Выражено иное понимание диалектичности Жизни и субъективной диалектики как метода объективного познания Правды Жизни. Работа представлена в уточнённой редакции 2003 г. Диалектика и отношение к ней — весьма значимая тема, поскольку история всего ХХ века, прежде всего прочего, — выражение попыток разрешения проблем жизни человечества на основе философии, получившей название "диалектический материализм".
8. Выводы по главам 6 и 7 9. Главный жизненный навык — искусство диалектики познания и созидания (о мировоззрении человека) Настоящая аналитическая записка представляет собой фрагмент рабочей редакции аналитического сборника по вопросам педагогики, который в настоящее время готовится к публикации. В ней представлены главы 8 и 9, которым в структуре сборника предшествуют ранее опубликованные материалы ВП СССР в следующей последовательности: главы 1 — 5 это аналитическая записка марта 2005 г. “Нам нужна иная школа”; глава 6 это аналитическая записка 2004 г.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Государственность и бизнес: «сиамские близнецы»? либо нераздельность двух аспектов общественной политики 1. Отображение уродливости бытия современной технократической цивилизации 2. Интерактивное телевидение в толпо-"элитарном" обществе 3. Тоталитаризм и демократия 4. Крупный бизнес — точно также как и государство — в России обязаны работать на стратегические интересы народа.
Обязательность “невозможного” 1. Угроза самоуничтожения глобальной цивилизации 2. Суть фашизма, как такового 3. Бог миловал Россию от соучастия в прошлом в геноциде народов Американского континента, а это означает, что ей дарована Свыше милость — возможность остановить фашизм на Земле в любых его модификациях 4. Две концепции устройства жизни общества.
Вне зависимости и вопреки разного рода угнетающим обстоятельствам надо заниматься психологией и собственной психикой (выработкой навыков создания и поддержания настроения, личностной культуры чувствования и мышления, воли) потому, что будущее наступает прямо сейчас, но образ грядущего мира определяется субъективно организацией психики и помыслами ныне живущих людей. И чем больше людей начнут целенаправленно добросовестно работать над собой, преображая свою психику к человечной, тем явственнее и быстрее (по отношению к эталону астрономического, а не социального времени) жизнь общества станет безбедной и благоустроенной.