О, Солон! - [23]
Переселенцы, как правило, были людьми деятельными и квалифицированными: умелые ремесленники, купцы, предприниматели, ученые, ораторы и т. д. К середине века они держали в своих руках значительную часть ремесленного производства в городе, международной и внутренней торговли, банковского дела. Некоторые из них владели крупными мастерскими, торговыми судами, оптовыми складами, ворочали большими капиталами. Другие играли немаловажную роль в общественной жизни благодаря своему уму, таланту, красноречию — нередко в качестве помощников, а иногда и друзей выдающихся политических деятелей города. Это была новая, влиятельная прослойка населения, насчитывавшая несколько тысяч человек. Нравственные традиции демократии и социальной справедливости, уходящие своими корнями в реформы Солона, этим пришельцам были чужды. Конечно, были среди них и философы-гуманисты, и замечательные художники, но подавляющее большинство метеков принесло в Афины дух предприимчивости, стяжательства, стремления к наживе.
Появление в Аттике большого количества рабов было прямым следствием морской экспансии Афин. Военнопленных присылали в город победители-стратеги. Одновременно расцвела и мировая работорговля. Теперь рабы в Афинах были, в большинстве своем, мужчины, занятые на работах в ремесленных мастерских, серебряных рудниках, каменоломнях и сельском хозяйстве.
При нравственной оценке факта рабовладения в древней Греции следует проявлять определенную осторожность — во всяком случае постараться понять психологию людей того времени. Для нас, жителей цивилизованной эпохи (впрочем, во всем ли гуманной?), рабовладелец представляется в образе жестокого надсмотрщика с бичом в руках. Перенося этот образ в Грецию середины V века, нам пришлось бы в таком виде представить себе весьма большую часть населения Эллады. Даже крестьянин средней руки или ремесленник, работающий в поте лица, могли приобрести себе в помощь одного-двух рабов.
По представлениям древних греков мужчина-воин должен победить или с честью погибнуть в бою. Если он сдается в плен, то тем самым отказывается от свободы и права гражданства. Кроме того, он больше не будет участвовать в сражениях. Его жизнь в безопасности, но он лишается личного достоинства, на которое имеет право гражданин-воин. Теперь его удел — только работа, за которую он получает пищу, одежду и кров над головой.
И все же! Можно ли говорить о нравственной основе демократии, если половина населения — рабы? Но что есть нравственность? Норма отношения к другим людям. Что поделаешь? — раб в глазах древнего грека, по только что указанным причинам, не был полноценным человеком. Скорее — "одушевленным орудием труда", как его определял даже просвещеннейший из греков — Аристотель.
В зависимости от усердия раба, отношение к нему могло быть доброе или строгое. Нерадивые подлежали телесному наказанию, но только от руки хозяина. Ударить чужого раба было нельзя. Владелец раба не вправе был убить его. Убивший раба должен был предстать перед судом, хотя и не столь суровым, как в случае убийства свободного гражданина. Раб мог донести на своего хозяина и выступить свидетелем на суде. Но в случае сомнения в показаниях его пытали. Если хозяин чересчур жестоко обращался с рабом, тот мог просить заступничества у государства. Его выкупали и перепродавали другому хозяину.
Большинство афинян предпочитало обеспечить себе привязанность рабов хорошим с ними обращением. Были и доверенные рабы — управляющие хозяйством, приказчики, повара, секретари, воспитатели детей. Некоторые из них были искренне привязаны к своим хозяевам, находились на положении почти членов семьи. В трагедии Еврипида «Елена» старый слуга, раб Менелая говорит:
(724–733)
Впрочем, надо думать, что такое отношение к хозяевам чаще встречалось среди рабов второго поколения, уже не знавших жизни на свободе.
Иногда рабов отпускали на оброк — они самостоятельно занимались ремеслом или торговлей, отдавая часть своего дохода хозяину. Относительной свободой пользовались государственные рабы: писцы, глашатаи, городские стражники (обычно — скифы), тюремщики. Свободный гражданин считал для себя унизительным занятие подобной должности. Зато от имени государства раб-стражник мог его арестовать. В комедиях Аристофана рабы беззастенчивы, назойливы, насмешничают и стремятся держаться на равных со своими хозяевами. Очень тяжелым, действительно «рабским» был труд в серебряных рудниках.
Нередко за честную службу рабов отпускали на волю при жизни хозяина или по его завещанию. Вольноотпущенники пользовались теми же ограниченными правами, что и метеки. В качестве их покровителя обычно выступал бывший хозяин.
Богатые афиняне, в том числе и метеки, имели порой сотни рабов, которые обрабатывали крупные земельные владения или трудились в мастерских. Широкий размах применения рабского труда приводил к разорению крестьян и кустарей-ремесленников. Не выдержав конкуренции, они продавали свои мелкие земельные участки или нехитрый инструмент и пополняли число неимущих горожан и моряков. В недрах новой демократии шел процесс поляризации на узкую прослойку богачей и массу бедняков. Былое, хотя бы сугубо приблизительное, равенство достатка афинских граждан времен становления демократии уходило в далекое прошлое.
Лица... Личности... Личины... Такова история Рима в своеобразном изложении Льва Остермана: автор анализирует деяния ярких, необычных личностей — политиков, поэтов, полководцев, — реконструируя их психологические портреты на фоне исторического процесса. Но ход истории определяют не только великие люди, а целые группы, слои общества: плебс и «золотая молодежь», жители италийских провинций и ветераны римской армии, также ставшие героями книги. Читатель узнает, как римляне вели войны и как пахали землю, что ели и как одевались, об архитектуре и способах разбивки военных лагерей, о рынках и театрах.
В книге «Империи Средневековья» под редакцией известного историка-медиевиста Сильвена Гугенхейма впервые под одной обложкой собраны работы, описывающие становление и развитие 16 империй в разных концах света. Цель настоящего сборника — охватить единым взглядом схожие между собой политические образования в рамках протяженного хронологического отрезка в планетарном масштабе. Структура изложения материала обусловлена предложенным Гугенхеймом делением империй на три группы: империи-универсумы (такие как империя Каролингов, Византия, Монгольская и Китайская империи и т. д.), империи, изолированные в определенном географическом пространстве (Болгарская, Сербская, Японская, Латинская империя Константинополя, солнечные империи Латинской Америки), а также империи с рассредоточенными территориями (Германская империя Оттонов, Нормандская империя, империя Плантагенетов, талассократические империи Венеции и Шривиджаи). Статьи авторов, среди которых как именитые ученые, так и яркие молодые исследователи, отличаются оригинальностью подходов, насыщены фактами и выводами, представляющими несомненный интерес не только для специалистов, но и для самого широкого круга любителей истории.
В книге рассказывается о важнейших событиях древней и современной истории Венгрии: социально-экономических, политических, культурных. Монография рассчитана на широкий круг читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.