О снах и о смерти - [53]
И тайна в объединении души, тела и духа. Дом стал герметичным, и были воздвигнуты статуи (andrias), которые наполнились светом духовности. Это единство было достигнуто с помощью огня и порождено его утробой. Точно также оно вышло из чрева воды и воздуха [1], которые служат ему (телу) и ведут его от тьмы и страдания к свету, от слабости — к здоровью, от смерти — к жизни. Тело обновилось, одухотворилось и стало телом славы (doxa), и в этой неизменной духовности заключается вся скрытая тайна. Благодаря своей активной природе тела проникают друг в друга, и выходят из земли, облачённые в божественно прекрасные одежды из света, что соответствует их истинной природе. И эта красота приближает их к исключительному единству, похожему на завершённую статую, у которой есть тело, душа и дух. Ибо огонь был подчинён воде, а земля — воздуху [2]. Они также стали едиными. Растения и дым (aitbalon) стали одним, природа и духовный мир стали одним. Природой управляет природа, поэтому тела и природа изменчивы. Нечто нестойкое (летучее) проникает в устойчивое, сила — в слабость, и они становятся одним.[3]
Далее в этом отрывке описываются другие общие замечания о том, какова структура космоса и как он устроен. Затем текст продолжает:
А теперь я скажу вам, что небо пребывает в движении четырёх элементов и никогда не молчит. Эти четыре элемента были посажены в нашей эфиопской земле, из которой берутся растения, камни и божественные вещества, которые сажает Бог, а не человек. И в каждое из них создатель вкладывает некую силу (зелень, сухость, влагу, устойчивость, способность к разделению, срок хранения, целебные свойства). Сталкиваясь, они перекрывают друг друга. И одна природа воплощается в бытие, берёт власть над всей природой, над огнём и землёй, и она трансформирует все свои силы. И я скажу вам цель этого процесса: когда он будет завершён, он станет лекарством от смерти, которое циркулирует по телу. Оно создаётся в процессе гниения и выделения тепла и беспрепятственно проникает в тела.[4]
Здесь важно, что воссоединение души и тела больше не является союзом противоположностей, так как тело перестало быть исключительно телом, оно стало ещё и душой. Тело и душа были ассимилированы и интегрированы, стали одним, и поэтому тело больше не является только грубой материей. Эту идею также можно найти у Петрус Бонус в трактате «Pretiosa margarita novella»:
Именно благодаря знанию искусства древние философы знали о пришествии конца света и воскресении после смерти, о том, что душа объединится со своим первоначальным телом на веки веков. Тело полностью преобразится (glorificatum), станет нетленным, будет излучать свет и обретёт невероятную тонкость, благодаря которой он сможет проникать сквозь все твёрдые вещества. Его природа будет и духовной, и телесной.[5]
Тексты Комариуса были частично повреждены и частично неясно переведены, поэтому невозможно дать им всестороннюю интерпретацию. Поэтому я выбрала только наиболее чётко сформулированные мотивы этих текстов. Тем не менее, одна из пронизывающих их тем должна быть предельно ясна, и она касается изначального наличия тесной связи между изготовлением эликсира алхимиков (синоним философского камня) и мотивом воскресения мёртвых.
То, что появлялось в конце процесса, также называли andrias — статуей человеческой фигуры, которая одновременно представляла собой нечто твёрдое и эликсир бессмертия, на самом деле являющийся наркотиком или ядом, способным проникнуть во все вещества.
Рис. 12.Птица-Ба, инкрустрированная полудрагоценными камнями и сидящая на груди мумии. Из этого союза ba-души и ka-души появляется «ach», «преображённое единство».
Согласно описанию этой части текста, процесс воскресения заключается в воссоединении пневмы (или «духа»), психэ (или души) и очищенного, одухотворённого и преображённого тела. В Египте аналогом того же самого мотива было бы единство ba, ka и мумии. Результат упоминается как «этот преображённый [Ach]». До объединения ka и ba тело было ещё всё-таки мёртвым и неподвижным.[6] Только когда мёртвый становился ach, т. е. преображённым, он снова был полон жизни.
Ba представляла собой подвижную и непостоянную часть души человека. Она имела форму птицы, что подчёркивало её духовную природу, но также она изображалась в форме звезды или человека.[7] В иероглифе звезды подчёркнута принадлежность ba к небесной сфере.
Хельмут Якобсон говорит, что ba представляет собой всё ещё бессознательную индивидуальность человека, внутренний центр его бытия («базис или основу души», выражаясь языком христианских мистиков). Она проявляется через внутренний голос и в то же время представляет собой квинтэссенцию внутренней природы человека и высшее соединение противоположностей.[9] В отличие от ba, ka (обычно это переводится как «тень»), по всей видимости, имеет более тесную связь с жизненной силой, энергией и опытом человека. Это своего рода двойной образ, который живёт в теле и захватывает его после смерти. В Верхней Нигерии и регионе Вольта подобные идеи всё ещё существуют и в наши дни.[9]
В тексте Комариуса результат такого объединения называется eikon. В мире греков концепция души (психэ) также отличается гибкостью и многогранностью.[10] Для Гомера понятия психэ и эйдолон (образ) изначально означали одно и то же, и после смерти они отправлялись в подземное царство. Кроме того, было также понятие thymos, которое можно было интерпретировать как «жизненный импульс». Он был смертным.[11] Образ (эйдолон) также понимали как своего рода маску, за которой скрыто непостижимое. Согласно Геродоту, в вопросе идеи бессмертной психэ греки находились под влиянием египтян [12] (например, Пиндар и Платон). У Аристотеля душа стала энтелехией, которая создаёт собственное тело. Но она также содержит бессмертный разум, причинную душу, которая принадлежит исключительно божественному царству. Римское понятие genius также прошло через подобные трансформации. Изначально «genius» понимали как смертную сущность человеческого бытия или индивидуальности человека. Позже, благодаря влиянию культур Греции и Египта, под этим понятием стали подразумевать сущность, которая переживает смерть.
