О смелых и отважных - [23]
Но симпатия оказалась сильнее обиды. Девочка повернула голову, улыбнулась и пообещала:
— Ладно! Не бойся! Мы скажем на станции про тебя!… Жди!
Глебка колебался недолго. Он понимал, что Глашино предложение самое разумное. На Узловой находился штаб продотрядов. Когда там узнают о случившемся, то обязательно пришлют паровоз или бойцов для охраны теплушек. Но опять оставаться одному!… Это было сверх сил. Холодные мурашки побежали у Глебки между лопаток. Бросился он за Юрием и Глашей, обогнал их и, широко расставив руки, крикнул:
— Стой! Не пущу!
Юрий не почувствовал, а Глаша уловила в этом крике нотки отчаянья и мольбы.
— Он еще приказывает! — с возмущением воскликнул Юрий. — Мне приказывать может только…
— Ленин может? — почти шепотом спросил Глебка.
Это было так неожиданно, что Юрий не закончил фразу и забыл закрыть рот.
— Говори! Может или нет? — тем же страстным шепотом произнес Глебка и придвинулся к Юрию вплотную.
— М-м-может…
— Читай! — Глебка бережно вынул мандат, сам развернул его и, не выпуская из своих рук, показал Юрию. — По этому документу мне каждый человек подчиняться должен: и ты, и она, и всякий, кого увижу!
Юрий не слушал. В первую очередь он посмотрел на подпись. Ему ли не знать ее! В прошлом году одна из типографий обратилась к отцу Юрия с просьбой воспроизвести подпись Ленина для праздничного плаката. Две недели работал отец над одной буквой, двумя словами и двумя скобками. Юрий на всю жизнь запомнил их:
Глядя на подпись, он улыбнулся буквам, как старым добрым знакомым.
— Подпись подлинная! — воскликнул он.
— А ты читай, читай! — торжествующе сказал Глебка. — И ты — тоже — добавил он Глаше.
— Не умею! — созналась та. — А карточку я уже посмотрела. Это твой отец?
— Ну и что! — недовольным голосом возразил Глебка. — Я тоже в Кремле был, когда Ленин мандат подписывал! Ясно?… Что отец, что я — никакой разницы!… Все должны оказывать мне полное содействие!
— Не тебе, а отряду! — уточнил Юрий. — Чем мы можем тебе помочь?
— Никуда вы от теплушек не уедете! Это раз! — начал перечислять Глебка свои требования. — А два — будем толкать теплушки!
Юрий посмотрел на Глашу. Он опасался, что сестра не согласится, и поторопился повлиять на нее.
— Ты знаешь, кто такой Ленин? — многозначительно спросил он Глашу.
— Еще бы!
— Нет, не знаешь! — возразил Юрий. — Мой папа сказал мне как-то: «Напишу портрет Владимира Ильича — и буду считать цель своей жизни достигнутой!» А папа мой слов на ветер не бросает! — и, помолчав, он торжественно добавил: — Идем по приказу Ильича толкать теплушки!
— Пошли! — деловито ответила Глаша.
Глебка не удивился. После того как мандат с подписью Ленина усмирил целую толпу мужиков, он поверил в чудесную силу документа. Мальчишка пожалел, что не догадался сразу показать мандат ребятам и потратил столько дорогого времени на пустые разговоры.
Все трое вернулись к теплушкам.
— Главное — стронуть их с места! — уверенно объяснял Глебка, раскручивая рукоятку тормоза. — А потом они покатятся, только держись!
Соскочив с площадки, он весело скомандовал:
— Взялись!
Ребята уперлись руками в железную раму вагона, а ногами — в шпалы. У Глебки от напряжения побелели пальцы.
— Рад-два, дружно! — натужно крикнул он.
Теплушки не шелохнулись.
Снова и снова ребята упирались в железную раму, налегали на нее и плечами, и грудью, но колеса будто примерзли к рельсам.
— Тю-у! — устало произнесла Глаша. — Скаженные!
— А почему у тебя искры из-под колес летели? — спросил Юрий, тщательно вытирая платком испачканные ржавчиной пальцы.
— Букса сгорела.
— Потому они и не идут! — определил Юрий профессорским тоном. — Смазать надо! Масло у тебя есть?
— Есть, — сказал Глебка и пошел к дверям теплушки, но остановился на полдороге и решительно замотал головой. — Не дам!… В Питере хлеба нет, а я масло под колеса пихать буду?
— Глупо! — произнес Юрий. — Политика страуса!
Мальчишки сердито уставились друг на друга и поругались бы опять. Но вмешалась Глаша.
— Я чичас! — сказала она и, сбежав с насыпи к телеге, вытащила откуда-то кринку. — Сметана! — крикнула Глаша. — Сойдет?… Жирная!
— Сметана и масло — продукты родственные! — изрек Юрий. — И хотя ее мне в дорогу дали, но…
Глебка повеселел.
— Не жалей! За пролетариатом не пропадет! — с подъемом воскликнул он и первый побежал к неисправной буксе.
Под крышкой в коробке виднелась спекшаяся масса из песка и пережженной смазки.
— Лей! — приказал Глебка.
— Куда лить-то, чудной! — сказала Глаша. — Вытечет без толку… Паклю или тряпку надо!
Все трое почему-то посмотрели по сторонам. Вокруг лежал чистый снег. Глебка пошарил по карманам, потом распахнул куртку и ухватился за полу.
— Оторву — и порядок!
Глаша с сомнением пощупала грубую — вроде парусины — материю куртки.
— Такая и не впитает ни капли!
— А вата хороша будет? — спросил Юрий.
— Где ее взять? — огрызнулся Глебка.
Юрий аккуратно расстегнул пальто и сказал ему:
— Дергай из-под подкладки.
Глебка медленно подошел к нему, улыбнулся и, приподымая полу добротного Юриного пальто, произнес:
— А ты, я смотрю, парень ничего!
— Благодарю за признание!
Юрий прищелкнул каблуками, а Глебка, мельком взглянув на Глашу, понял, что она не одобряет предложения брата. Девчонки всегда трясутся над тряпками!
