О России с «любовью» - [3]

ГОССЕКРЕТАРЬ КЕРРИ: Давайте начнем с альтернативы. Альтернатива состоит в том, что будет еще больше насилия. Альтернатива состоит в том, что Сирия приблизится к бездне, если не рухнет в нее, если не начнется хаос. Альтернатива состоит в том, что гуманитарный кризис будет нарастать, Сирия может вообще распасться, может начаться этническое насилие, этнические чистки или тому подобное, которые угрожают стабильности региона и которые возмущают совесть приличных людей по всему миру. Вот такова альтернатива.

До сегодняшнего момента складывалось такое впечатление, что Россия и Соединенные Штаты не особо сотрудничали в данном вопросе. Поэтому, я считаю, сегодня очень важно заявить о том, что мы намерены сотрудничать для осуществления положений Женевского коммюнике. Я считаю, наше понимание этого коммюнике является очень сходным, у нас больше пунктов согласия. Хотя лично мне неясно, как может в будущем управлять Сирией человек, который совершал все то, о чем нам известно. Однако я не буду это решать прямо сейчас. И вообще не я буду это решать. Потому что в Женевском коммюнике сказано, что переходное правительство должно быть выбрано по соглашению сторон. А кто эти стороны? Это нынешний режим и оппозиция. И мы постараемся сделать так, чтобы они совместно, представляя народ Сирии и его интересы, сформировали на основе взаимного согласия временное правительство.

Важно здесь и другое. Очень многие в регионе и во всем мире видят то насилие, которое имеет место, искренне переживают за судьбу народа Сирии и желают мира. Сейчас все больше и больше стран призывают к мирному решению, чтобы не допустить хаоса, который последует за распадом страны и приведет к дальнейшим столкновениям. И, конечно, сейчас режим должен предпринять шаги к тому, чтобы гарантировать неприменение химического оружия и избежать дальнейших и еще более ожесточенных столкновений. А мы посмотрим, как ситуация будет разворачиваться.

Но мы с Сергеем считаем, что Женевское коммюнике было принято и поддержано, поскольку оппозиция приехала в Стамбул неделю или две недели назад, и в Стамбуле они заявили, что будут придерживаться положений Женевского коммюнике и будут поддерживать переходное правительство. Они также согласились с рядом норм, запрещающих любое применение химического оружия. Они также согласились придерживаться принципов инклюзивности, демократии, защищать все меньшинства внутри Сирии. Так что я считаю, что мы имеем фундамент, для того чтобы сирийский народ поверил, что если будет создано переходное правительство и удастся положить конец насилию, то тогда сирийский народ сможет сам определять будущее Сирии. Думаю, что этого хочет Сергей, этого хочу я, и президент Путин, и президент Обама, и именно это мы пытаемся осуществить.

Г‑ЖА ПСАКИ: Следующий вопрос — Джилл Доэрти, CNN.

ВОПРОС: Вы говорили о том, что Россия и Соединенные Штаты после теракта в Бостоне сотрудничают более тесно. Но прошлый год был отмечен целым рядом сложных проблем, и вы уже упомянули некоторые из них — Сирия, ПРО, «закон Магнитского», НПО, усыновление и так далее. Вы сегодня беседовали, кажется, два с половиной часа с президентом Путиным. Достигли ли вы какого‑то конкретного прогресса по этим вопросам и действительно ли после Бостона что‑то изменилось в том, как страны будут сотрудничать дальше? Спасибо.

ГОССЕКРЕТАРЬ КЕРРИ: Джилл, я думаю, что очень важно на некоторые из тех вопросов, которые обсуждались Соединенными Штатами и Россией в последние несколько лет, взглянуть в более широкой перспективе, о чем я упомянул в начале моего выступления. Когда мы с Сергеем впервые встретились ранее в этом году, когда меня только назначили (но вообще‑то мы с ним и до этого много раз встречались по разным вопросам в последние несколько лет), мы сели и сказали: вот мы — две из самых мощных держав в мире, у нас долгая история сотрудничества, есть ряд вопросов, важных для всего мира, над которыми сейчас надо совместно работать, чтобы две великие державы сотрудничали. И среди этих вопросов — распространение ядерного оружия, Иран, Северная Корея, угроза войны, мир на Ближнем востоке, Сирия и вероятность разгорания этнических конфликтов.

Именно наши две страны имеют потенциал, чтобы изменить направление, в котором развивается ситуация. И если мы запутаемся во всех остальных вопросах… Я вовсе не отрицаю их важности, мы обсудили и усыновление, и «закон Магнитского», обо всем этом нужно говорить. Но нельзя позволить этим проблемам так сильно персонализироваться или стать барьером на пути к более широкой цели, более обширным планам и нашим более масштабным интересам.

И мне кажется, что мы пришли к такому мнению: нам предстоит принять чрезвычайно важные решения. События в Бостоне, как и теракт 11 сентября 2001 года и другие события, напоминают нам о том, что наши общие интересы требуют от нас дать отпор экстремизму. И одна из угроз, которые имеют место в Сирии, — это то, что она стала магнитом для экстремистов, для тех, кто уже объявил о своем намерении причинять зло другим людям в мире, объединяться с «Аль‑Каидой», вредить интересам Запада и другим интересам. Поэтому нам нельзя упускать из вида более широкие стратегические интересы. И именно их мы сегодня обсуждали, хотя и над другими вопросами мы будем работать столь же конструктивно и содержательно. Я многого ожидаю от беседы с президентом Путиным. Он высказывался как нельзя более ясно, открыто, слушал внимательно, делал пометки по ходу. Меня впечатлило, как искренне он хочет, чтобы нам удалось трансформировать ситуацию.