О мышлении в медицине - [56]

В этих случаях не всегда имеются доказуемые органические изменения; надо принимать во внимание также и роль вегетативной нервной системы, которая может влиять как самостоятельно, так иногда и в сочетании с другими вредностями. Применение психотропных лекарств (психофармакология) тоже принесло пользу. Психоанализ имеет неоспоримую ценность, хотя среди психиатров на этот счет еще нет единства. Но независимо от того, применяется ли экспериментальный анализ функциональной организации мозга (нейрофизиология) или же классические способы рассмотрения, ценность методов следует определять по их результатам и, применяя их, всегда помнить о человеке, ввиду своей конституции обладающем столькими особенностями.

Именно поэтому оправдано и применение методов, которые непривычны или с которыми не согласны некоторые терапевты. То, что при этом не всегда удовлетворяется, вернее, часто совсем не удовлетворяется свойственная человеку потребность понять, знать причину, не должно препятствовать также и в этой пограничной области и в этом вопросе о взаимоотношениях между физиологией и психиатрией, недооценке уже достигнутого или даже заявлять: ignorabimus (не будем знать). Можно уже верить в то, что отклонения от разумного содержания сознания и разумного поведения заслуживают прежде всего морфологически направленного мышления. Но так как при этих исследованиях было очень много неудач, то надо пользоваться также и общими данными биологии и признать, что изменения в свойствах клеток головного мозга могут приводить к функциональным расстройствам.

Но все это создает такое множество неясностей, что на экспериментальную психологию, физиологию, биохимию и фармакологию возлагается задача продолжать свои целеустремленные исследования. Все эти дисциплины должны сообща помочь на естественнонаучном основании разобраться в проблемах психиатрии и тем самым послужить клинике, желающей помогать и лечить.

При выяснении основ психопатических состояний или даже предрасположения к ним надо тщательно обследовать социальную среду, так как в ней весьма часто возможно найти корни невротического или психопатического состояния. При этом следует помнить, что в понимании сущности невроза произошла перемена. Ранее на первом плане была общая нервная слабость, неврастения; в настоящее время невроз очень часто связывают с органом, и многие формы язвы желудка, расстройств кровообращения и других патологических состояний теперь следует рассматривать и лечить как неврозы органов. Если теперь советуют при таком явно органическом страдании, как, например, язва двенадцатиперстной кишки, назначать климатическое лечение в горах, то это следует рассматривать как психотерапию, которая, однако, весьма часто приносит успех. Это же бывает при язве желудка, которую так часто излечивают без хирургического вмешательства, если удастся избавить больного от нервной нагрузки.

Выяснить, где кроется эта нагрузка, — задача врача, как и больного, который должен откровенным рассказом о своей жизни помочь врачу получить правильное представление о нем. И так как мы знаем, в какой большой мере социальные условия способствуют возникновению неврозов и психозов, то медицина теперь особенно интересуется этим аспектом и объединила все сюда относящееся под понятием социальной медицины. Более употребительно слово «социальная гигиена», но оба понятия не вполне тождественны. Социальная гигиена занимается профилактикой в пределах большой группы населения, всей страны и, наконец, человечества, чтобы предохранять их от эпидемий и других опасностей для здоровья человека. Со своей стороны социальная медицина изучает среду, в которой живет больной, его отношение к обществу, влияние последнего на него; ее задача частично социально–гигиеническая, но она интересуется прежде всего отдельными ситуациями, при которых социальные условия часто бывают в состоянии оказать вредное влияние на физическое и душевное здоровье. Мы видим это особенно ясно на примере детей и молодежи; среда, где они растут, определяет все стороны их здоровья.

Моменты нагрузки, возникающие в окружающей среде, многообразны. Достаточно подумать о столь частых несогласиях в семье, об ошибках при воспитании детей, о предпочтении, оказываемом одному ребенку по сравнению с другим, о часто невыносимой и опасной тесноте жилья, о влиянии улицы, кино и телевидения и т. д. В источниках для вредных влияний недостатка нет, и часто даже приходится удивляться тому, что, несмотря на самую неблагоприятную среду, вырастают вполне здоровые люди.

Все упомянутые обстоятельства способны вызывать расстройства, для которых часто не удается обнаружить явного фактора. В медицине нельзя проходить мимо социологических вопросов.

Нарушения гармоническою положения человека в его социальной среде могут сопровождаться «схождением с рельс» или вызывать болезни, для возникновения которых зародыш, вероятно, уже был налицо. Установить естественнонаучные основы для этого трудно, но нельзя оставлять без внимания психические и социологические моменты, если они еще далеко не в полной мере стали предметом изучения в клиниках.