О Москве Ивана Грозного - [7]

Кавказские (кабардинские и черкесские) князья, теснимые в своих границах Крымом, ищут в Москве защиты и союза. Некоторые из них переходят на службу к московскому царю или признают русский протекторат. Так, кабардинский князь Темрюк Айдарович в 1558 г. перешел под руку Москвы, а сын его, Салтанкул-мурза, приняв крещение с именем Михаила, стал московским служилым князем. В 1572 г. Кабарда была взята Крымом, и кабардинские князья ходили по воле крымского хана. Однако, в 1578 г., когда хан был отвлечен Турцией к персидской войне, Кабарда вновь обратилась к Москве за дружбой н союзом.

В Поволжье, после взятия Казани и Астрахани (1552- 1556 гг.), Крым поддерживал против Москвы восстания немирных чувашей и черемисов. Москва неоднократно снаряжала ответные карательные экспедиции, как это было, например, в 1574 г., когда на западном фронте шведские войска вели наступление на русский Везенберг.

Раскинув по Атлантическому океану флотилии пиратов и купцов, отправлявшихся в поисках новых „Америк", Западная Европа в XVI веке вновь открывает морской путь по Северному Ледовитому океану, забытый со времен скандинавских викингов.

Первыми по времени проникли в русское Поморье англичане (1553 г.), пожалованные в Москве значительными торговыми

21

привиллегиями. В Лондоне была организована „ Московская компания", заинтересованная не только торговлей с Москвой, но, главнейшим образом, торговлей через Москву с Персией, Шемахой, среднеазиатскими ханствами, Индией и Китаем. С этой целью уже в 1557 г. была снаряжена экспедиция Дженкинсона, побывавшая в Бухаре и в 1562 г. в Персии. Со своей стороны,- Московия особенно дорожила английским ввозом оружия и метал лов. Нуждаясь в них для войны с Польшей и Швецией, царь Иван отдает английской компаний разработку железных руд по р. Вычегде и всемерно идет навстречу торговым притязаниям английских купцов. Кульминационный пункт торжества английской дипломатии (посольство Рандольфа) не случайно приходится на 1569 год - год Люблинской унии Литвы и Польши и подготовки Москвы к осаде шведского Ревеля. Неудача ответного русского посольства Совина в Англии и, может быть, намеренная задержка в доставке оружия и металлов в Москву повлекли за собой разгром „Московской компании", ликвидацию ее торговых дел и арест товаров (1571 г.). Для улажения конфликта из Лондона в Москву был прислан упомянутый выше Дженкинсон. В марте 1572 г. начались его переговоры с царем в Александровой слободе. В результате (в мае 1572 г.) компания была восстановлена в правах, но, во-первых, царь отказался от возмещения убытков, которые понесли английские купцы при конфискации их товаров, и, во-вторых, английские торги, ранее беспошлинные, теперь были обложены пошлиной в половинном размере. Отмена этой торговой пошлины последовала лишь в 1587 г.

Английские купцы были заинтересованы живейшим образом и в балтийской торговле; ограждая свободу нарвского плавания, они естественно сталкивались с Данией и ее стеснениями в Зунде, подобно тому, как в северных водах „-Московская компания" терпела от датского каперства. Попытки англичан, устроивших свою торговую контору в Эльбинге, захватить в свои руки прусскую торговлю, столкнули Англию с Польшей, вызвали репрессивные меры Батория и закрепили дружественные отношения ее с Москвой, а позже-со Швецией. В годы русской Смуты в момент величайшей разрухи, когда на Москве от имени Владислава распоряжались поляки (1610 г.), а в Новгороде подготовлялась уния Москвы и Швеции (1611 г.), английская дипломатия готовилась осуществить проект капитана Чем

22

берлена (1612 г.) и оккупировать Москву со стороны Студеного моря. Для переговоров по этому поводу с москвичами в Москву был отправлен Джон Меррик. Однако, Меррик прибыл в Москву уже после избрания царя Михаила и, видимо, учитывая неосуществимость проекта в новых условиях, счел за лучшее принести новому царю поздравления от имени английской королевы.

Наиболее опасными конкуррентами англичан по московской торговле были голландцы; их интересы сталкивались и на Балтийском море в вопросах о нарвском и данцигском плавании. С 60-х годов завязываются прямые сношения Москвы с Нидерландами (Антверпеном) через Лапландию; с русской стороны их начал московский купец Степан Твердиков. В ответ Антверпенская торговая компания снарядила в 1566 г. несколько кораблей и отправила с ними своего агента Симона Салингена, впоследствии выступавшего в качестве дипломата и эксперта по русским делам при датско-русских переговорах. Нидерландские купцы закрепили за собой Печенгскую губу в Лапландии и Пудожемское устье Северной Двины. Во дни английской революции (1649 г.) голландские купцы сумели выбить англичан с русского рынка.

Франция первой половины XVI в. не проявляла интереса, к Московии - „стране разбойников". Перед нею стояли другие' задачи внешней политики: испанские, имперские, а позже английские дела. Но те же враждебные отношения с империей заставляли французских дипломатов с интересом и сочувствием следить за первыми успехами московского царя в Ливонии: Франция не без основания расчитывала, что ливонские дела и „московитская опасность" будут отвлекать внимание империи к восточному фронту. Французский дипломат, бывший в Вене в 1558 г. по вопросу об улажении конфликтов, возникавших в связи с пограничными набегами западно-имперских князей на Мец, Туль и Верден, не без удовольствия доносил в Париж, что в империи много говорят о „московите" и боятся его, как «турка" \