О любви и драконах - [34]

Хм, не хотят в Гнёздах демонстрировать последствия нападения? Похоже на то. Или боятся, что атака опять повторится?

– А здесь разве безопасно?

– Со мной – да! – заверил дракон. Хорош защитник! Ещё от прошлого ранения не отошел. Странно все это… Почему нападающие атаковали только один раз. Почему не стали добивать? Поняли, что промахнулись? Испугались убить своего? Вопросов много, а спросить некого. Разве, что Зарран мог бы ответить честно, но его к ней, похоже, больше не подпустят.

Сокровищница, как и положено главной достопримечательности города, находилась в центре. Массивное прямоугольное здание завершалось удивительной крышей. Многочисленные башенки с острыми шпилями, крутые скаты, треугольные фронтоны, парапеты с множеством декоративных элементов призваны были не только украсить, но и сделать невозможной несанкционированную посадку сверху. В башенках, расположенных по периметру, темнели силуэты охраны. Риль даже засомневалась, что их просто так пустят внутрь. Но никаких проволочек не возникло. Два дюжих охранника чуть ли не козырнули Ластиррану, пропуская их в сокровищницу.

На осмотр достопримечательности они отправились вдвоем. Остальные слишком увлеклись воспоминаниями, а судя по выставленным на столе бутылкам, вспоминать, собирались до утра.

Сокровищница поражала. Огромные залы и сотни стеклянных витрин, горок, постаментов для особых красавцев. Ластирран оказался хорошим гидом. Под его рассказом камни словно оживали.

Девушке особо запомнилась грустная история про двух влюбленных. Молодой асхалут полюбил юную красавицу. Та происходила родом из богатой и знатной семьи, владеющей несколькими приисками. Семья воспротивилась неравному браку и запретила молодым встречаться. Глупцы! Решили, что запрет остановит истинную любовь.

Молодые люди сбежали из города, решив попытать счастье в другой стране. Родители девушки, обезумев от гнева, между честью семьи и жизнью дочери, выбрали честь. И в сторону сбежавшей полетело родительское проклятие. Асхалут сумел накрыть любимую магической защитой, приняв на себя удар проклятия. Вот только самому сил выжить не хватило. Девушка, не выдержав его смерти, ушла следом.

В этих местах покойников хоронят в особых пещерах, вырезая в стене прямоугольное отверстие, и закрывая его затем специальной плитой, сделанной из более мягкого камня. На плите высекают имя умершего, время его жизненного пути и, по желанию, слова любви, скорби и печали. Около плиты принято вешать магический светильник. Здесь всегда светло от тысячи разноцветных светлячков, висящих на стенах.

Когда хоронили влюбленных, в камне, вырезанном из первой могилы, нашли огромный, размером с человеческое сердце, рубин. Каково же было удивление могильщиков, когда близнец рубина обнаружился и во второй могиле. Присвоить себе находки могильщики не посмели, сочтя их особым знаком. Два влюблённых сердца превратились в алые рубины, чтобы и в вечности быть вместе. Они и сейчас лежали на бархатной подставке рядом друг с другом.

Каких камней только не было в коллекции. Глаза разбегались от чистого блеска алмазов, таинственной глубины изумрудов, загадочного мерцания топазов и сапфиров, кровавой красоты рубинов и гиацинтов.

В городе, который славился на весь мир добычей и продажей камней, коллекцию драгоценностей не собирал только ленивый…

Однако самым почётным для коллекционера считалось, как ни странно, преподнести камень в дар Городской сокровищнице. Камень должен был быть настоящим шедевром, чтобы занять достойное место под стеклянным колпаком, с приложенной внизу табличкой «Звезда утренней зари. Дар семьи Родосса» или «Ночная тьма. Дар семьи Ларкессо».

Глава 11

Риль могла бы вечность любоваться переливающимися гранями камней, а уж в зале с украшениями точно провела бы целый день, но ноги гудели от усталости, да и желудок нетерпеливо намекал, что его пора бы покормить. Дракон был тоже не прочь перекусить.

– Предлагаю на сегодня закончить. Мы посмотрели самое главное, а чтобы обойти всё досконально и трёх дней не хватит. Давай, заглянем в одно место. Там неплохо кормят, а перед обедом подают тоффэ. Кстати, попробовать его можно только здесь, да ещё в Гнездах. Больше этот напиток никуда не поставляется.

Риль бы насторожиться, но у дракона был такой доверительный тон, что у неё не возникло и тени сомнения в его искренности. На всякий случай уточнила:

– Он не опасен для людей?

– Абсолютно нет. Люди его тоже пьют. Тоффэ варят из особой травы, которая растёт в наших горах.

Тоффэ, так тоффэ. Почему бы и нет. Ластирран всю дорогу вел себя безукоризненно. Может, одумался? Не смотря на все его выкрутасы, доверять дракону хотелось.

Небольшой ресторан с залом на семь столиков был по домашнему уютным. Деревянные полы демонстрировали девственную чистоту, скатерти соперничали белизной с виднеющимися вдалеке вершинами гор, а запахи из кухни не раздражали сгоревшим маслом или стухшей рыбой.

Обеденное время они пропустили, а ужин еще не начался, поэтому Ластирран с Риль были единственными посетителями.

Дракон посадил девушку у окна, а сам отправился делать заказ. Риль не возражала. Здесь она впервые и названия местных блюд ей все равно не знакомо. Хозяин – большой, довольно пожилой грейф, поначалу недовольно хмурился, но потом разразился довольным хохотом, хлопнул дракона по плечу и подмигнул Риль.